"Хьелль Аскильдсен. Последние заметки Томаса Ф ("Все хорошо, пока хорошо" #1) " - читать интересную книгу автора

Крайняя глупость такого ответа возмутила меня, и я слегка завелся: "Неужели
вы не в состоянии понять, что во многих ситуациях эти перила - моя точка
опоры в жизни!" Едва сказав, я пожалел об этом, точные формулировки годятся
только для думающих людей, иначе хлопот не оберешься. Так оно и вышло: не
берусь повторить все, что он наговорил, но в основном напирал на
божественное. Наконец он дошел до одной ноги в могиле, это он меня имел в
виду, и я рассвирепел: "Как вы мне надоели с вашими финансовыми
проблемами!" Поскольку именно об этом и шла, в сущности, речь. Но он все не
решался оставить меня, и я позволил себе пару раз стукнуть палкой об пол.
Он ушел. Это было большое облегчение, несколько минут я чувствовал себя
свободным и счастливым и помню, что сказал не вслух, конечно: "Не сдавайся,
Томас, не сдавайся!"


Толпа

Если я не занят чтением или решением шахматных задач, я часто сижу у
окна и наблюдаю жизнь на улице. Невозможно знать заранее, когда там
произойдет что-нибудь, достойное внимания; особых надежд, правда, нет - с
последнего происшествия минуло уже года три-четыре. Но это все равно
разнообразит ежедневную рутину, там хоть какое-то движение, а тут в комнате
только двое ходоков: я да стрелки часов.
Но тогда, несколько лет назад, я воистину стал очевидцем события, это
было нечто из ряда вон, хоть я не брезгую и мелкими радостями, вроде драки,
когда бьют и пинают друг дружку, или если кто, вдруг сподкнувшись,
растянется на тротуаре - то ли с перепоя, то ли просто не имея сил
добраться до дома, которого, может, и нет вовсе, на всех-то не хватает.
Но тогдашнее переживание не похоже ни на что. Была не то Пасха, не то
Троица, потому что зима уже кончилась, и я еще подумал, что такое только на
светлый праздник и может случиться.
Из моего окна мне видна вся улица - она не длинная и просматривается
до самого конца, зрение у меня хорошее.
Я сидел и не сводил глаз с двух мух, затеявших любовь прямо на оконной
раме, да, была уже Троица, смотреть на них - хоть какое-то разнообразие,
хотя они почти не шевелились. Меня их игры совершенно не раззадорили, а в
молодости, бывало, разбирало, да еще как.
Так вот, я сидел и наблюдал за мухами, даже слегка дотронулся до ее
крылышка, потом до его, но они никак не реагировали, довольно, по-моему,
странная отрешенность, учитывая, что он ездил на ней уже минут десять как
отдай; жаль, я раньше не интересовался насекомыми по-настоящему, было бы
понятнее - и тут в самом конце улицы я увидел мужчину, который вел себя
чудно. Он воздевал руки и что-то кричал, слов я поначалу не разобрал.
Судя по всему, он отличался обостренным чувством системности
пространства, потому что он переходил, вернее, перебегал от первого окна по
правой стороне к первому по левой, потом ко второму по правой, ко второму
по левой и так дальше, он стучался и что-то кричал. Это завораживало, я
распахнул окно, шпингалеты тогда еще работали, и услышал, как он кричит:
"Христос явился!" И еще что-то, мне показалось: "Вот я!" Потом он
приблизился, да, я расслышал правильно. Он кричал: "Христос явился! Вот я!"
Мужчина безостановочно перескакивал с одного тротуара на другой и стучал в