"Дарья Асламова. В любви, как на войне" - читать интересную книгу автора

полную катушку. Я высунулся в окно и крикнул им: "Заткнитесь! Тут человеку
плохо". А они в ответ: "Да посел ты!" Ах, так! Я взял пустые бутылки и стал
Швырять их в окно. Сразу все затихли.
Потом слышу голос соседа из окна: "Спасибо, друг!" А утром медсестра
принесла от него шампанское с запиской.
Я расхохоталась, представив себе эту сцену. Люблю таких людей, как
Мишка! В них жизнь бьет ключом.
Я уехала от Мишки, по уши влюбленная, и еле выдержала неделю для
приличия, чтобы снова его навестить. В этот вечер мне повезло. В палате,
кроме нас, никого не было, - ни гостей, ни соседей. Я осторожно целовала
его, ухитрившись любить и не ушибить. Ведь на нем живого места не было. Я
недолго думала над тем, какое доказательство любви можно дать ему, принимая
во внимание обстоятельства и место действия. Что можно сделать для мужчины,
у которого сломан позвоночник? Правильно! И я так решила.
Я откинула одеяло и нежно коснулась языком его члена. Еще и еще, пока
он не затвердел. А потом увлеклась настолько, что не услышала звука
открываемой двери.
Когда подняла голову, было уже поздно. Передо мной стояла старшая
медсестра, некрасивая женщина лет сорока, по виду убежденная старая дева. Ее
белый накрахмаленный халат и шапочка скрипели от негодования. Несколько
секунд она молча рассматривала меня, стоящую на коленях, и вымазанный моей
помадой Мишкин пенис, который приосанился и весело приветствовал нас во весь
рост. Мишка с идиотской улыбкой тщетно пытался натянуть на него одеяло.
В этот момент я подумала, отчего это всякий раз так бывает, что, как
только я совершаю что-нибудь такое, меня тут же застукивают на месте
преступления. Вот невезуха! Я просто обречена казаться хуже, чем я есть.
Медсестра наконец обрела дар речи и процедила сквозь зубы:
- Даю пять минут, чтобы убраться отсюда!
Потом она развернулась и, по-военному чеканя шаг, вышла из палаты.
Меня выставили из больницы в одиннадцать вечера. Оказавшись на улице, я
тут же получила лунный удар. Луна светила как голубая свеча в серебряном
подсвечнике. Никогда больше я не видела такой летней ночи бархатной
голубизны, когда повсюду благоухания, лунные блики и тени. И в воздухе та
приятная истома, которая бывает только после раскаленного июльского дня.
Я долго сидела в своей машине, не включая зажигание. Сидела в темноте,
один на один со своей любовью. Немудрено, что люди верят в любовь только
после захода солнца. Днем все иначе.
Во мне цвело и бродило чувство, как бродит раздавленный виноград в
бочках. Но иллюзий не было. Я всегда была реалисткой в любви. Я искала в
Мишке силу сопротивления и нашла ее. Увидев меня один раз влюбленной, он раз
и навсегда рассчитался со мной. Уж я-то знаю! Только попробуй полюбить
человека, и он тебя убивает.
Я не ошиблась. Больше ничего не было. А через два месяца я узнала, что
Мишка уже на ногах и уехал в Чечню.

ЧЕЧНЯ

Есть в России место, где все дороги ведут только вглубь. В могильную,
взрытую снарядами землю под названием Чечня. Рай там открыт во всякое время
дня и ночи, и отправляются гореть в раю все без разбора - юные и зрелые,