"Роберт Асприн и Линда Эванс. Потрошители времени (Вокзал времени #3)" - читать интересную книгу автора

работаешь над сценарием до шести, а потом забываешь поспать после лекций.
Джина швырнула в него скомканным носком. Он увернулся с легкостью
прирожденного танцовщика, и проклятый носок, пролетев сквозь
голографическое изображение молодой дамы, одетой надлежащим образом для
лондонского театрального сезона (сезона 1888 года!), приземлился в
голографическую же чайную чашку. Когда юная голографическая леди как ни в
чем не бывало поднесла чашку к губам и с блаженной улыбкой пригубила,
Карл, визжа и хрюкая, повадился на пол и принялся тыкать в нее пальцем.
- Ох, Никки, вот это кадр!
Джина хмуро смотрела на катающегося по полу кретина.
- Спасибо, Карл. Ты просто лапочка. Напомни мне, чтобы я потеряла
твое приглашение на мой выпускной вечер. Если он вообще наступит. Бог мой,
если Симкинс отвергнет наш сценарий, я брошусь в Ист-ривер!
Карл хихикнул, одним легким движением перекатился на колени, вскочил
и выключил голопроектор, позаимствованный ими в университетской библиотеке.
- А вот и нет. Ты просто снимешь фильм, получишь одного или двух
"Оскаров" и сменишь его на его же посту. Ты только представь себе:
храмовник заведует факультетом!
Джина улыбнулась - и, коварно напав на Карла со спины, успела-таки
пощекотать его в отместку. Он вывернулся и ухитрился поцеловать ее, что
оказалось очень кстати, как отвлекающий маневр: она ведь так и не решилась
поведать Карлу самое страшное - то, что ее тетка знала. А вот все ли она
знала, оставалось еще выяснить. О том же, что именно тетушка собиралась с
этим своим знанием делать, Джине не хотелось даже и думать. Поэтому она
долго-долго стояла, обнимая Карла и пытаясь справиться с нарастающей
паникой.
- Эй, - ласково шепнул он. - Неужели все так плохо? Она мотнула
головой:
- Нет. Хуже.
- Касси ведь любит тебя, не забывай. Джина, отчаянно моргая, чтобы не
разреветься, подняла взгляд:
- Да. Потому-то и хуже.
Его губы сложились в невеселую сочувственную улыбку, от которой у
Джины защемило сердце.
- Да, конечно. Я понимаю. Послушай, давай сделаем вот что: пока тебя
не будет, я приберусь в берлоге - на случай, если она вдруг решится
заглянуть после разговора. И еще я потру тебе спинку, расчешу твои волосы,
помассирую ноги, подниму настроение, а?
Она улыбнулась ему сквозь слезы:
- Что ж, милый мальчик, договорились.
Потом она вздохнула и отправилась в душ, где смыла улыбку с лица,
надеясь, что вместе с ней смоется и страх. Боже, что она скажет тете
Касси? Она попробовала представить себе эту сцену, и внутри все сжалось.
Касси Тайрол, спокойная, элегантная, вся такая парижская, несмотря на
неисправимый акцент Нью-Голливуда и ранчо в горах, где Джина проводила
самые счастливые летние месяцы своей жизни... собственно, единственные
счастливые до поступления в колледж, до Храма, до Карла... Тетя Кассии
вряд ли воспримет эту новость спокойно. То есть точно не воспримет. Ну
конечно, не так, как отец.
Двумя часами позже Джину все еще продолжало трясти, несмотря на то