"Роберт Асприн, Дэвид ап Хью. За далью воин (Артур-полководец #2) [АИ]" - читать интересную книгу автора

Все молчали. Марк слышал, как скрипят колесики каталки, которую
пожарные везли к лестнице. Довезли, сложили ножки, понесли наверх.
В полной беспомощности Бланделл смотрел на гору пустых пластиковых
пакетов, трубки, по которым через капельницу должны были закачивать в вены
Питера Смита какие-то растворы. Он отвернулся, не в силах смотреть на то,
как по лестнице уносят наверх мертвое тело Питера.
Купер ушел вместе с пожарниками. Теперь там, на первом этаже, они
опять примутся пробовать делать Питеру искусственное дыхание. Все впустую.
Для проформы, чтобы потом отчитаться, а не то как бы до суда не дошло.
Все сидели, не зная куда себя деть. Гамильтон тихонько плакал. Уиллкс
тыкал в машину кончиком карандаша - так, как тыкал бы тростью в дохлую
собаку, лежащую на дороге.
Бланделл смотрел и смотрел на Уиллкса. В конце концов тот повернул к
нему голову.
- Я должен, Хэнк, - сказал Марк.
Уиллкс не отозвался - сделал вид, что не понял, о чем речь.
- Машина ведь в полном порядке. - Старик упорно молчал, а может быть,
ему было просто нечего сказать. - Бланделл прокашлялся. - Ведь все дело
было в Питере, верно? Он сопротивлялся. Да и связь была на честном слове,
не удалось бы...
Бланделл не договорил, решив, что сейчас не время учинять разбор
полета. Но в уме у него вертелась масса обвинительных фраз, поскольку он
считал, что можно было бы устроить Куперу обструкцию и отказаться
выполнять его приказ.
- Я иду, - заявил он в конце концов, и притом довольно решительно.
Никто не возразил ему, никто не стал отговаривать. Марк сглотнул
слюну. Он понимал, что его заявление - покрепче клятвы вступающего в ложу,
посильнее присяги. Теперь он солдат, воин времени. Слово чести вынуждало
его довести дело до конца.
- Я иду, - повторил он. - Генри, включай.
Старик совершенно механически исполнил распоряжение Бланделла.
Остальные, как зачарованные, разошлись по своим рабочим местам. Казалось,
каждый участвует в страшном сне, и все движутся в танце, как марионетки,
которых кто-то держит на ниточках.
"Никто не спорит, даже я", - подумал Бланделл, вздрогнув. Он встал и
направился к энергетической установке.
Все работали молча, озаренные голубоватым свечением, исходившим от
включившегося "пончика". Почему-то он напомнил Марку жерло вулкана
Стромболи. Казалось, это жерло и служит кукольником, из него и тянутся к
каждому из ученых ниточки, ниточки, начинающиеся созданием и
заканчивающиеся уничтожением. Обменивались только короткими рабочими
фразами. "Питание - сто процентов". "Поле сфокусировано". "Микроутечек
нет".
"Я не могу отказаться, - думал Бланделл. - Не могу остановиться, не
могу сказать "нет". Меня тянет к 48.851.164.817.00 кальвинистским
предназначением. Как во сне, он в нужный момент покинул энергетическую
установку, подошел к "пончику" еле слышными шагами, хотя для него самого
каждый собственный шаг звучал подобно пушечному выстрелу. Подойдя,
Бланделл разделся донага.