"Виктор Астафьев. Так хочется жить (про войну)" - читать интересную книгу автора - Я боялась автоматчиков... и еще... еще боюсь отстать от поезда.
- Да ты че?! Я ж какой-никакой шофер, все правила дорожные знаю. Горит красный - стоим! Зеленый зажегся - поехали. Может, загородить тебя, и ты у дверей, в притвор, а? - Нет, я не смогу при мужчинах. Не беспокойся. Я еще потерплю. Только пока не прикасайся ко мне... Не сердись. Ну, прости, пожалуйста... Коляша укутал жену, как мог, и ушел к двери вагона, сел так, чтоб на него сквозило из притвора, чтоб не проспать остановку. Только на рассвете, где-то уже за Орлом, поезд выдохся, замер, и Коляша услышал похлопывание клапанов колесных букс - приближался осмотрщик вагонов. "Скорей, скорей! - торопил его Коляша про себя.- Хоть бы больной вагон не попался. Расцепку начнут..." Но вот хлопнули две крышки задних колес, сейчас осмотрщик пойдет к последней - передней паре, к паровозу, посмотрит, молотком по тормозным колодкам и по башмакам, их удерживающим, постучит, потычет щупом в паклю со смазкой, если потребуется, мазуту подольет, тампон в пустующую буксу вложит - в пути паклю на растопку вытаскивают,- еще разок мазутом из чайника подзаправит, высморкается, еще чернее измажет и без того уже чумазый нос, вздохнет освобожденно и подумает тоскливо: "Э-э-эх, теперь бы закурить!.." Шаги хрустят по каменной крошке, усталые неторопливые шаги - похоже, идет пожилой осмотрщик, пожилой лучше, не верхогляд, пожилой горе и нужду понимает, об девках или еще об чем таком не задумается. Как только шаги захрустели под дверями вагона, Коляша позвал в меру громко, но и не так, чтоб перепугать в задумчивость погруженного человека,- осмотрщики, замечал Коляша, все какие-то задумчивые: - Осмотрщик вагонов, стой! Шаги замерли. Коляша представил, как напуганный мужик ворочает головой, угадывая, откуда голос, может, даже на небеса поглядит - уж не Он ли окликнул работягу. - Послушай, осмотрщик! Вагон, против которого ты стоишь, заперли гады из комендатуры. Мы не арестанты, не бандиты, мы с войны домой едем... Какое-то время вагон напряженно ждал, за дверьми ни движения, ни звука - осмотрщик, глаз у него острый, натренированный, смотрит: пломбы иль завертки на вагоне нету, часовые поблизости не маячат, во всех, почитай, вагонах прикрытия едет разный люд, ничего особенного; спросят: "Какая станция? Далеко ли до Москвы?", когда и закурить дадут. По задвижке стукнуло щупом. "О, батюшки!" - отпустило Коляшу. Дверь с рокотом откатилась в сторону, и, приподнявшись на цыпочки, ощупал взглядом население вагона мазутом пропитанный человек. - Дак это скоко же вы, не оправлявшись-то, едете? Чуть не сшибив осмотрщика с ног, народ сыпанул, спрыгивая вниз. Сметанин сунул работяге заранее приготовленную консерву, Коляша - осьмушку табаку и бегом потащил жену вперед, за паровоз. - Туда! - махнул он на вдоль ящичков автоблокировки разросшиеся, черные от копоти кусты и бурьян.- Я никого не пущу! Не бойся! Паровоз отцепляют - без паровоза никуда не уехать. Приближалась жидкая цепь семенящих мужиков, на ходу расстегивающих штаны, на шею вешающих ременья. - Имейте совесть, мужики! В сторону, мужики, в сторону! За паровоз |
|
|