"Виктор Астафьев. Так хочется жить (про войну)" - читать интересную книгу автора

маневрушки дают. На мосту, не совсем еще восстановленном, тендеришко
разболтало, разбайкало что люльку ребячью, того и гляди - вывалятся молодые
люди в Днепр-реку, а в ней вода глубокая, холодная - Коляша изведал
позапрошлой осенью и сейчас невольно ужался, съежился в себе. Зато дым
отнесло вниз, под колеса, закручивало его в узлы, по реке растягивало, над
водой волокло.
Моргнуть глазом не успели молодожены - вот и Дарница! Выгружайся,
народ! А как выгрузились супруги Хахалины, глянули друг на друга - винтом
пошли, Женяра в одну сторону, Коляша в другую - так их устряпало за короткую
дорогу, что и не узнавали они друг друга. Крепкие белые зубы молодой жены
сделались еще белее, но смех ее перешел в хриплый, долго не унимающийся
кашель. Подались к водокачке - отмыться, водички попить, поесть маленько и
осмотреться, провести рекогносцировку,- как говаривали братья-артиллеристы.
Со временем Коляша прочтет и узнает, что они с молодой женой в точности
повторили путь романтических влюбленных - лейтенанта Шмидта и Зинаиды
Ризберг, только пламенный революционер и утонченная, книг начитавшаяся
курсистка проделали путь от Киева до Дарницы в полупустом мягком вагоне, на
красным бархатом обитых диванах, а освободители мира от фашизма, спасители
отечества, приумножившие и без того громкую славу родных вождей и
полководцев,- на грязном, водой от пыли облитом угле.
В Дарнпце было чуть полегче и почему-то потеплее. Молодожены просто не
заметили, что помягчало в природе,- первые холода пробно прошлись по земле и
по народу, упредительно пощупав их за слабо, по-дорожному легко прикрытые
тела, сделав разведку боем по лесам и полям, по царству зверей и людей,
холод приник к земле, обратился в мокро, начал парить и гноить то, что
удалось сшибить с дерев, с колосьев, с зевастых подсолнухов и цветов.
Чернела прель под зимним солнцем. Чернели поля и леса по-за станцией, но
ярко, празднично светилось то, чего холод не достал, не убил, не скрючил, не
уронил. Молодожены, навалившись друг на дружку плечами, сидели в
привокзальном скверике, подремывая на солнышке. Тут на них и налетел суровый
работник комендатуры станции Дарница, приказал показать документы. Пока
начальник внимательно рассматривал бумаги, Коляша рассмотрел его. Хоть и
молод лейтенант, но навоевался досыта, ордена и нашивки о ранениях виднеются
за бортами распахнутой офицерской шинели, губу покривило контузией. Чем-то
он очень сильно напоминал командира взвода управления артиллерийского
дивизиона Пфайфера. Недолго тот воевал, не успела война научить его
осторожности, воспитатели уже приучали парня к бесстрашию, к жертвенности во
имя идей светлого будущего. Был он из образованной семьи, его представления
о доблести, о мужестве и славе были почерпнуты из книг, из бесед школьных
пионервожатых и тыловых комиссаров, потому и спешил он отдать жизнь свою и
отдал скоренько, не намучившись в окопах.
И вот лейтенант, очень похожий на Пфайфера,- Коляша чуть не спросил его
фамилию,- сменил суровость на милость, расспросил супругов Хахалиных, каким
путем и зачем попали они в Дарницу, шевельнул кривой загогулиной плохо
пробритого рта:
- Муж с женой. Это другое дело. А то милуются тут по кустам всякие...-
Он уже пошел, но обернулся: - Я буду иметь вас в виду.
- В виду. Иметь,- начал заводиться супруг Хахалин, но молодая жена
резко дернула его за рукав, остепеняя. Ой, сколько раз ей придется повторять
этот жест, сдерживающий горячность мужа. Сколько пролить слез, научая его