"Виктор Астафьев. Так хочется жить (про войну)" - читать интересную книгу автораскрылись в его руинах. Куцые гаубицы, замаскированные, смазанные, и всякое
оружие были в полном порядке. Все остальное отдано на волю весенних стихий. В бригаде отчего-то решили, иль опять кто-то надул военных, что вся ходовая часть, изрядно на Востоке изношенная, будет сменена, и на фронт бригада поедет сплошь на новеньких американских машинах, когда как на самом деле выдали "студебеккеры", "джипы" вместо устарелых тягачей, десяток юрких "виллисов" - для командования бригады, политотдела и других военных служб, все же остальное воинство отправится на фронт в прежнем подвижном составе. Презретый, в утиль заранее списанный, этот "подвижной состав" стоял на спущенных колесах, где лежал на боку в рытвинах, наполненных талым снегом, где и полуразобран был, две машины из третьего дивизиона, куда зачислили Коляшу Хахалина и его напарника Пеклевана Тихонова,- вовсе куда-то исчезли. Гадать особо не надо было - продали их мирному населению и пропили дальневосточные вояки. Пеклевану машины не досталось, Коляшу наделили "газушкой" с открытым, покоробленным капотом. Сирота-"газушка" уткнулась в глубокую бомбовую воронку, талая вода уже доставала кабину. Майор Фефелов - человек, переваливший за средние лета, скуластый, изветренный, умеющий сдерживать нервы, отвечающий в бригаде за транспорт и в конце концов уже сформировавший подразделение под названием "автопарк" и возглавлявший его до конца войны, собрал новичков, сказал по секрету, что долго они здесь не простоят, скоро в поход и надо вытаскивать машины артельно. Для начала он выделит два "студера", чтобы вытащить, собрать машины в одно место, и в дальнейшем поможет, чем может. Тех курсантов, что любят и понимают технику, прикрепит к водителям новых тягачей. С теми же, кто слабо подготовлены и годятся в землекопы, писаря, но не в шофера, он - Впрочем, лучшие курсы для всех парней впереди,- добавил майор Фефелов,- в боях они быстро всему научатся, кому, конечно, хочется и суждено жить. Сибирские курсанты объединенными усилиями как-то восстановили, подремонтировали брошенную технику, маленько и поездили вокруг Калуги, дрова подвозили, воду, картошку, и все время запоминали, как ночью ориентироваться в незнакомой местности, на незнакомых дорогах, главное, запомни, водитель или рулевой, как звал Коляшу Игренька,- не потерять из виду идущую впереди машину, не выпускать из зрения белое пятно, стало быть, лист бумаги, наклеенный на задний борт передней машины. Ехать по особому, военному приказу - это значило: сосредоточиваться будут ночами, секретно, фар не зажигать, сигналов не подавать, никуда никому не отлучаться, не курить, если кому невтерпеж - смолить в рукав, прикуривать от кресала, но не от спичек и зажигалок, остановки колонны - по команде, заправка в таком-то месте, оправка там же. За ночь колонна должна проходить от пятнадцати до двадцати километров, любое нарушение правил движения колонны, любое отклонение от инструкций, разгильдяйство всякое - будут сурово пресекаться и караться. В первую ночь по-старинному, накатанному, мало поврежденному шоссе колонна прошла назначенный отрезок играючи и даже раньше срока явилась к назначенному пункту. Но вот начались дороги русские, сельские, развороченные танками, тракторами, машинами иль конной тягой, хуже того - дороги задичавшие, поросшие травой, которые на военных-то картах прочерчены четко, наяву же слепые, местами совсем не видные, и достало тут военных горемык первым мытарством, надсадой и проклятьем войны. |
|
|