"Андрей Астахов. Щит Найнавы ("Леодан" #3)" - читать интересную книгу автора

спустя весь отряд исчез за деревьями.
Орселлин еще долго боялась выйти из воды. Ей казалось, что всадники не
уехали, что они спрятались где-то неподалеку, в зарослях, и только и ждут,
чтобы схватить ее, когда она выйдет на берег. Лишь когда холод стал
нестерпимым, она, глотая слезы, подплыла к берегу и на ватных ногах вышла из
воды. Ее била дрожь, то ли от холода, то ли от страха. Но берег был пуст.
Солнце зашло за вершины деревьев, приближались сумерки.
Орселлин перестала плакать, выжала мокрую тунику, снова надела ее на
себя. Послеполуденная жара быстро согрела ее, и теперь ей хотелось только
одного - поскорее вернуться домой. Она внезапно вспомнила, что не сказала
вдове Рейле, куда пошла. Старушка, наверное, беспокоится. Наспех заплетя
волосы в косу, Орселлин побежала к просеке, ведущей к Крам-Динару.
Она остановилась только, когда совершенно выбилась из сил и запыхалась.
Погони за ней не было. Отдышавшись, Орселлин уже не бегом, а быстрым шагом
прошла по узкой лощине между двумя заросшими молодым лесом холмами и увидела
Крам-Динар. Впору было помолиться Гелесу за его милость - она избежала
опасности и добралась до деревни до темноты.
Поначалу ее даже не удивило, что Крам-Динар встретил ее пустыми
улочками и тишиной. Даже собаки не лаяли. За плетнями прохаживались куры и
козы, но людей нигде не было видно. Потом Орселлин поняла, в чем дело,
обозвала себя дурой. Ну, конечно, ведь сейчас время вечерней молитвы, все
жители села собрались в храме Гелеса - отец Фэйн строго следит за тем, чтобы
на службе присутствовали все без исключения члены общины. А она на службу
опоздала. Преподобный будет очень недоволен, да и вдова Рейле накажет ее
сегодня. Но это меньше всего волновало Орселлин. Главное, она дома, и эти
чужие всадники ее не тронули. Будет, чем попугать девчонок на вечерних
посиделках. Только они, конечно, ей не поверят, скажут, что она все это сама
придумала.
Храм был за поворотом улицы - красивое каменное здание с пирамидальной
крышей, покрытой красной черепицей. Орселлин вбежала в открытую калитку,
остановилась перед входом, чтобы отряхнуть тунику, на которую налипли сухие
травинки и колючки. У входа в храм рядами стояла обувь прихожан - чувяки и
деревянные сабо мужчин, кожаные и веревочные сандалии женщин и детей.
Орселлин разулась, сполоснула ноги водой из специальной кадки у входа.
Теперь можно войти.
Несколько мгновений она привыкала к полутьме внутри храма. А когда
увидела ЭТО, будто неведомая сила вытолкнула ее в двери обратно на улицу. В
следующее мгновение ее скрутил приступ рвоты.
Орселин долго приходила в себя. Но потом все же сумела войти обратно в
храм. Как во сне она обходила лежавшие на полу окровавленные,
обезображенные, облепленные мухами тела, сама не понимая, что делает.
Наверное, ей просто хотелось убедиться, что все они мертвы, и что им уже
никто и ничто не поможет - она тем более.
От тяжелого духа крови и испражнений, смешанного с запахом курений,
продолжавших тлеть в курильницах, желудок снова начал болезненно дергаться,
но Орселлин почти пришла в себя. Только в ушах звенело - или это мухи жужжат
над мертвыми? Она увидела здесь всех, кого знала - в храме лежали все жители
деревни Крам-Динар. Мужчины, женщины, старики, подростки, маленькие дети.
Кто-то убил их всех. Кто? Многие тела выглядели так, будто их рвали зубами и
когтями.