"Евгений Астахов. Ботфорты капитана Штормштиля " - читать интересную книгу автора

закусочную.
- Надо закрывать артель! - говорил Серапион технологу. - Так работать
нельзя. Пойду в правление, отказываться буду. Ва, это разве работа? Того
нет, этого нет...
Технолог равнодушно слушал его и почесывал лысину.
- Комбинат бытового обслуживания открывать собираются. В газете
писали, - сообщал он в который раз. - Фабрика химчистки при нем будет. И
крашения. Конкуренция нам большая.
- Очень хорошо! - Серапион ерошил пальцами свои черные вихры. -
Замечательно! Пойду туда работать. Пожалуйста!
Однако, насколько мог видеть Бобоська, простои мастерской ненадолго
портили настроение Серапиону и его соратникам.
Опустив до половины ржавую железную штору, красильщики усаживались
вокруг прилавка. Бобоська приносил из закусочной четверть "изабеллы", и
Серапион, потирая ладони, говорил:
- Аба, давай немного выпьем. Потом песни петь будем, шарманку слушать.
Петь заставляли Бобоську: Серапион не любил тратиться на шарманщика..
- Да я не умею! - отнекивался Бобоська.
- Ничего. Ты громко пой, и будет очень красиво. Аба, давай!..


Ночь напролет шумят порты,
Тавернами маня.
Когда сойдешь на берег ты,
Когда сойдешь на берег ты,
Не забывай меня!..

- Молодец, Бобоська! Не ожидал! На, пей! - Серапион налил ему стакан
"изабеллы". - Пей, хулиган! Ты же моряком хочешь быть. Красильщиком не
хочешь. Ва, а какой моряк, если вино пить не умеет? - Серапион выгреб из
кармана смятые рублевки. - На, возьми себе, ты хороший пацан. Я тебе заместо
отца буду.
Всласть наслушавшись Бобоськиных песен, Серапион достал из ящика
прилавка игральные кости, подбросил их на ладони.
- Аба! Сыграем зари?[4]
Глухонемой кивнул, вынул деньги.
- Только по маленькой, - предупредил технолог и показал глухонемому
испачканный краской мизинец.
- Давай, маленький-большой! - Серапион метнул кости. - Бобоська! Играть
будешь? В долг поверим.
- Не хочу.
- Ва, какой ты забурда! Такой сердитый будешь, молодым помрешь.
- Сам не помри, - пробурчал под нос Бобоська, выходя из раствора.
Играли красильщики азартно. Больше всех волновался Серапион. Он долго
тряс кости в крепко сцепленных ладонях, с размаху бросал их, вскакивал,
хватался руками за сердце, кричал и торговался.
- Шешубеш![5] Ва! Где мой счастье?! Апсус![6] Опять проиграл!
- Хи-хи-хи! - заливался технолог, и только глухонемой сидел спокойно и
неподвижно, следя сощуренными глазами за прыгающими по прилавку костяшками.
Время от времени он наливал в стакан из четверти густую красную