"Наталья Астахова. Наследница по кривой" - читать интересную книгу автора

Прямо у подъезда - машина с бочкой. Из таких улицы поливают. Нашу улицу
моет только дождь, что бы тут делать водовозке? В кабине рядом с шофером -
милиционер. Вовсе странно. Машина стоит, милиционер сидит...
Возле универмага - огромный грузовик. Тоже с цистерной. На ней надпись
"Молоко". В кабине - два милиционера. Сидят, никуда не торопятся, молочные
братья. Меня оглядели пристально и подозрительно.
Дальше продвигаюсь. На каждому шагу люди в милицейской форме или без
формы, но с красными повязками на рукавах.
Ветер флаги полощет, солнышко светит. Праздник. День конституции.
Усиленные наряды милиции и их добровольных помощников выпущены на улицы
города, чтобы охранять праздник от возможных акций крымских татар, которые
хотят жить в Крыму.
Моя азиатская физиономия вызывает повышенный интерес у представителей
власти, находящихся на боевом посту.
А я иду себе спокойно к вокзалу. Мне противно почему-то.
Сама я тоже не понимаю, почему для парня, родившегося где-нибудь под
Ташкентом, Крым - родина, а для меня, родившейся здесь, этот же полуостров
- чужая сторона. Но и не понимаю, почему этому парню нельзя жить здесь,
раз он хочет, почему нужно загораживать улицу грузовиками, стягивать
милицию из соседних областей, дабы не пропустить этого парня и ему
подобных на площадь, где они хотят сказать о своем желании жить здесь.
Еще рано. Граждане спят ленивым праздничным сном. Народу на улицах
мало, татар не видно вообще, милиции скучно. Зато сейчас не дремлют,
наверное, злодеи, творя безнаказанно свои темные дела, пока милиция занята
неизвестно чем.
Вот двое в форме медленно бредут мне навстречу, приостанавливаются,
смотрят испытующе.
- Девушка, на минуточку вас можно? - очень вежливо интересуется один.
- Я тороплюсь.
- Мы вас долго не задержим. Скажите, вы не... - он мнется, не зная как
спросить.
- Бельбек, Тиберти, Бадрак, Альма-Тархан, - быстро произношу я
татарские названия рек и сел.
Судя по всему, милиционеры не местные, привезенные на подмогу из других
областей, потому слова эти им вовсе не знакомы. Зато интонацию, с которой
они произнесены, стражи порядка перевели для себя примерно так: "Отстань,
козел, иди своей дорогой". В интонациях милиция разбирается.
Стражи бледнеют и предлагают мне пройти в автобус. Иду, не оказывая
сопротивления. Автобус прижался к кромке тротуара. В нем - люди в сером.
Их много. Просят документы. Роюсь в сумке, предъявляю удостоверение
редакции.
- Как же так? - недоумевают поймавшие меня.
- А что такое? - недоумеваю я в ответ.
Те, которые не присутствовали при моей поимке, просят прояснить
ситуацию.
- Она по-татарски ругалась, - заявляют мои конвоиры.
- Неправда ваша, - поясняю. - Не ругалась. Бельбек и Бадрак речки.
Тиберти и Альма-Тархан - деревни.
- А зачем их говорить?