"Александр Астраханцев. В потоке дней" - читать интересную книгу авторасобою все пространство, так что мне стало даже немного тесно. Пока он
устраивался, пружины под ним жалобно скрипели и попискивали. Грузный мужчина. Поехали дальше. А новые пассажиры тотчас забыли о нас с шофером, окунаясь в свою ауру; оба были слегла пьяны и, похоже, не спали всю ночь: на их утомленных лицах лежали тяжелые тени, а глаза в красноватых веках возбужденно блестели. Женщина повернулась и через спинку кресла протянула мужчине открытые ладони; он протянул ей свою лапу; она взяла её, быстро приложилась губами, затем положила её на спинку кресла и придавила подбородком, со счастливой улыбкой глядя на мужчину. Блуждая глазами по его лицу, она ласкала его взглядом, она поедала его, она им лакомилась. Лицо у мужчины было простое и грубое. Но что-то же она в нем нашла? Обоим было где-то между тридцатью и сорока. - М-м-м? - вопросительно хмыкнула она, кивнув ему и шире распахнув улыбающиеся глаза, спрашивая взглядом о чем-то, понятном только им. - М-м-м, - утвердительно кивая и тоже улыбаясь в ответ, пророкотал мужчина грудным, урчащим баском. - М-м-м! - женщина строго погрозила ему пальцем. - М-м-м, - продолжал улыбаться в ответ мужчина, отрицательно помотав головой. Затем, не в силах, видимо, удержаться от нахлынувшего чувства, потянулся и, скрипя пружинами, свободной рукой заграбастал женщину за шею. Однако женщина вывернулась из его неловкого объятия и прикрикнула: причем в укоре её было столько горячей нежности, словно она давала понять, что если бы не "люди", уж она бы ему дала волю - или бы сама тотчас перебралась к нему на колени, в его тяжелые руки. И уже с восхищением, даже не проговорила, а пропела, качая головой: - Ну, медве-едь! Ну и медве-едь! - А Люська меня вчера, между прочим, тоже медведем обозвала, - прогудел мужчина. - Так ты и есть медведь! Хи-хи-хи. Мужчина помолчал и вдруг ни с того ни с сего мечтательно заявил: - Приеду - в баньку схожу. В баньку охота. С лица женщины сошла блаженная улыбка, глаза её затуманились - казалось, она возвратилась с небес на землю. - Смотри, к Алке не ходи! - озабоченно сказала она. - Она только и мечтает, чтоб напоить тебя и в постель затащить! - Та-ань! - мягко упрекнул её мужчина, сам взяв теперь её руки в свои. - Не надо мне Алки - мне с тобой хорошо. В глазах её, глядящих на него, боролись теперь радость и страдание - она прощалась с ним, она смотрела на него уже издалека-издалека. И вдруг запела. Пела она, помнится, простую и старую-престарую песню: "В далекий край товарищ улетает, родные ветры вслед за ним летят...", - пела тихо-тихо, одному ему, однако при этом - вдохновенно и выразительно, очень точно выводя мелодию, глядя на него все так же затуманенно и печально. Мужчина послушал-послушал, поерзал немного и тоже запел, подтягивая |
|
|