"Орки плачут ночью" - читать интересную книгу автора (Капустин Вад)

Глава 9 Искушение

Густонаселенные холмы и долины, наконец, остались позади, и перед изгнанниками предстала огромная равнина, заросшая светлым лиственным лесом. Впереди справа, на небольшом холме высился город, окруженный мощной крепостной стеной. Стена была сложена из белого камня, а в очертаниях города чудилось что-то славянское. Севке даже показалось, что среди домов мелькнули золотые луковки православных церквей.

-Город Руян, – охотно пояснил Блор, вновь взявший на себя роль гида.

-Руян? Что-то знакомое, – Мясоедов нахмурился, пытаясь вспомнить, но ничего, кроме французского города Руана, в голову не приходило. – Нет, не помню.

– Ну, жители, в большинстве, люди, – Блор принял его реплику за вопрос. – Своего вождя называют князем. Отличные воины. Во время прошлой войны руянцам, единственным во всем Светлолесье, удалось отстоять свой город, отбившись от орков. Твоих соплеменников здесь очень не любят.

Севка равнодушно кивнул. Прошлые победы и поражения орков не слишком волновали. Это была не его война. А вот жители города, пожалуй, заслуживали уважения.

Сейчас огромные ворота были широко распахнуты, и ленивые стражники даже не давали себе труда подняться, чтобы осмотреть немногочисленные повозки, въезжавшие в город – у ворот никого не было. Однако, завидев приближающуюся оркскую орду, человечки на стенах засуетились, забегали, заметались в поисках оружия.

Племя резко свернуло в лес, и паника на стенах постепенно прекратилась.

– А где же Восточные горы? Далеко? – как Севка ни вглядывался, он не мог угадать вдали смутные очертания гор.

-Да, еще далеко, – подтвердил услужливый Блор. – Восточные горы. Там есть заброшенные пещеры, где племя сможет поселиться на первых порах. Говорят, именно в Долине Ширах находился когда-то легендарный Город мастеров.

– Город мастеров? – без особого интереса переспросил Мясоедов.

-Позже я расскажу тебе эту легенду, – уклончиво ответил гном, заметив приближающуюся Лориэну, и отъехал прочь.

Приветливо кивнув Севке, эльфийка заговорила с ним неожиданно любезно.

-Я хотела поговорить с тобой о Ксеренетиль, – объяснила она, как ни в чем не бывало. – Ты, наверное, теряешься в догадках, зачем она здесь? Дело в том, что девочка направляется в Светлолесье, к жениху, вот я и сочла возможным взять ее с собой. Надеюсь, у тебя нет возражений?

Севка пожал плечами, так и не сообразив, что можно сказать – меньше всего сейчас его интересовала эльфийская девчонка, не говоря уже о том, чтобы «теряться в догадках» на ее счет. Не дождавшись другого ответа, Лориэна, как бы между прочим, сообщила, что через несколько часов к отряду присоединится ее друг.

-Он и доставит Ксеренети к эльфам Светлолесья. Тариэль – прекрасный лучник, да и лишняя светлая голова отряду не повредит, – она холодно улыбнулась, давая понять, что возражения не принимаются, и двинулась к голове колонны. Севка задумчиво посмотрел ей вслед. Ни единому слову эльфийки он не поверил. Объяснения звучали издевкой, а расспрашивать, что понадобилось от него незнакомому эльфу, было бесполезно. Оставалось надеяться, что Тариэль сам скоро все расскажет.

Может быть, Мэн его знает? Звонкий альт полуэльфа звучал далеко впереди, и Севка ускорил шаг.

Мысль о превратностях пути пока тревожила Мясоедова больше, чем эльфийские интриги и жизнь в Восточных горах. Даже просто довести туда племя казалось нелегкой задачей. «Разбегутся, сволочи, по деревням, лови их потом!». Заветы, одобренные племенем, действовали недолго.

Уже сейчас орков стало заметно меньше, а пару раз музыкант сам замечал, как небольшие группки, отделяясь от основного отряда, быстро скрываются в лесу. Севка не стал останавливать недовольных. Ответственность за поведение племени лежала на нем, но в этих краях со смешанным населением, привычным к самостоятельной защите своего добра, вряд ли несколько орков сумеют причинить общинникам и горожанам значительный ущерб. Скорее всего, беглецы, испугавшиеся изгнания, постараются смешаться с местными жителями и как-то приспособятся к мирной жизни.

Севка недолго тешил себя иллюзиями. Орки, покинувшие отряд, возвращались галопом. Шум ломаемых кустов вернул музыканта к реальности. Группа оборванных бродяг поспешила убраться с пути опасных изгнанников. Рычание голодных орков заставило оборванцев пуститься прочь изо всех сил на четвертой скорости. Грязные лохмотья, ржавые ножи и топоры в руках лесных братков напомнили, что Кьяра вовсе не благополучный райский уголок. Впрочем, похоже, главную опасность в этом мире представляли не бандиты, а Севкины соплеменники.

. Несколько молодых орков, не сдержавшись, тоже рванулись вслед за бродягами. Зачем? Вряд ли увиденные Мясоедовым оборванцы были народными ополченцами. А значит, оркские беглецы, вполне вероятно, скоро пополнят ряды здешних разбойников. Но что он мог сделать? Севка оглядел отряд и, отыскав взглядом Гуррхха, легко догнал старого вояку. Надо было посоветоваться.

-Что делать с теми, кто убегает? – прямолинейно спросил Мясоедов, кивая на скрывающихся в кустах соплеменников. Лохмач не понимал экивоков.

-Убегает? – Гуррхх непонимающе повторил вопрос.

-Ну да, орки, – нетерпеливо объяснил Севка. – Видишь, бегут. В лес, наверное, или в город.

-А! Пусть поедят, – решительно ответил главный помощник. – Немного. Без племя лес плохо. В деревня-город народ не принимать. Надо сказать нет, и все. Потом придут много-много.

– Поедят? – на этот раз не понял Севка. Разобрать обрывки речи старого вояки порой было нелегко. – А если они сбежали к бандитам? – вопрос вызвал беспредельное удивление старого орка. Затем он издал нечто, похожее на глухой смех. Отсмеявшись, Гуррхх объяснился.

-Ты не понимаешь орк голова, – снисходительно сказал он вождю, выразительно покрутив указательным пальцем у виска. – Для орк племя – закон, Великий отец – закон, ты – закон, другой человек – мясо. Плохое мясо, хорошее мясо, – мясо. Нет война, люди, эльфы гулять – орк не трогать, это закон. Есть война, орк – нет племя, нет город, нет Великий Отец – нет закон. Закон не работать – человек, гном, эльф, огр – мясо. Эта, – он кивнул вслед удравшим разбойникам, – хорошо знать, – нет закон, она для орк – мясо, орк кушает много. Орк быть вместе с мясо, – Гуррхх сглотнул с нескрываемым вожделением, – мясо не хочет.

-Ты думаешь, что никто ни на каких условиях наших в банду не примет, – перевел для себя Севка. – Ты хочешь сказать, что орк может жить в племени или в городе и не поедать сожителей, потому что принимает их законы, а великий Отец запрещает есть тех, кто живет по закону. Орк не может жить с разбойниками и не пожирать их, потому что любые существа вне закона – для него просто еда. И разбойники это знают, и орков никогда не примут. Орки – санитары леса. Так?

-Да. Тут – хорошее мясо. Великий отец говорит – можно, нет запрет, – одобрительно кивнул Гуррх. – Все знают. Смотри!

Севка увидел, как из зарослей, стараясь казаться незаметнее, выскальзывают погнавшиеся за разбойниками беглецы и загонщики, виновато оглядываясь на вожака и Учителя. Жадно облизываясь, орки занимали места в бегущем строю, под завистливыми взглядами не таких шустрых сородичей. Севка понимал – скандалить, напоминая договоренности и обещания, данные в день суда, нарушая закрепленный поколениями обычай, было бы глупо и бесполезно – съеденное орками мясо не охранялось законом. Надо было ему в правилах оговорить полный запрет людоедства. Но как-то в голову не пришло!

Оставалось утешать себя тем, что покойные бандиты тоже не являлись образцом гуманизма. Слабое утешение.

-Ну и посмотрел. И что? – с отвращением отвернувшись от облизывающихся людоедов, Севка оглянулся на лохматого вояку.

-Пусть, – повторил Гуррхх. – Потом много-много.

-Я могу объяснить, – вмешался в разговор старших Влак, как обычно болтавшийся неподалеку. – Гуррхх хочет сказать, что другие орки еще придут в племя. Во время войны многие отстали, осели в лесах, в городах и не участвовали в последней битве. Но как только они узнают, что новый вожак ведет орков в Восточные горы, они пойдут вместе с нами.

Насчет «много-много», рок-музыкант очень сомневался, но, подумав, согласился: Гуррхх прав, будь что будет.

Что он им тут, в няньки нанялся, этим людоедам? Сделал все, что мог. Отдав остальным вожакам бесполезный приказ по мере возможности препятствовать побегам – «сказать нет мировому империализму», – Мясоедов махнул на все рукой.

Лес поначалу Севке понравился: уютный и обжитой, с многочисленными тропинками, он вызывал чувство умиротворения и покоя. Казалось, что встреча с разбойниками и жуткий разговор о людоедстве просто почудились. Кроны высоких деревьев, немного похожих на дубы, с мягкими крупными серебристо-зелеными листьями и коричневато-серой потрескавшейся корой, покрытой грубыми цветными наростами мхов, сплетались над дорогой в светло-зеленый полог, почти скрывавший небо. Редкие солнечные лучи, прорвавшись сквозь завесу листьев, разгоняли застывшие у подножья могучих деревьев тени.

В негустом лесу было полно светлых полянок, где пару раз племя делало короткие остановки. Севка просто ложился на траву, уставившись в небо. Возле холодного прозрачного ручья в густой траве и в кустах сновало много всякой живности. Из-под ног то и дело выскакивали мелкие ящероподобные зверьки, одновременно чем-то похожие на броненосцев и на бурундуков, со светлыми продольными полосками на блестящей зеленой чешуе. Непуганые «бурундуки» совершенно не боялись путешественников и лишь иногда беззлобно шипели, заметив протянутую человеком руку.

Несколько раз Севка замечал в лесу людей, несущих хворост. Не раз оркам встречались группы молодежи, собиравшие не то грибы, не то ягоды. На проходящее племя никто не обращал особого внимания. Теперь, после разговора с Гуррххом, Севку не удивляло, что и голодные орки относятся к гуляющим с полным равнодушием – мирных жителей защищал нерушимый закон.

Попадались и гулявшие в обнимку пары. Ничего вокруг не замечая, почти навстречу оркам вышли, обнявшись, высокий человеческий парень и стройная эльфийка. Заметив чужаков, парочка поспешно скрылась в лесу. Лориэна проводила влюбленных неприязненным взглядом.

Несколько раз вдоль дороги проезжали вооруженные отряды городской стражи. Стражники не приближались, но настойчиво следили за продвижением племени.

Дорога впереди заметно сужалась и начинала петлять среди зарослей. И Мясоедов скомандовал замедлить ход.

Незнакомый эльф неожиданно выскользнул из-за деревьев и вежливо поприветствовал наблюдателей. Тариэль.

По Севкиному мнению, приятель Лориэны вообще не походил на эльфа. Высокий рост – быть может, на несколько сантиметров пониже Ларса – светлорусые волосы и атлетическая фигура делали его скорее похожим на античного бога. А выражение лица, спокойное и доброжелательное, неожиданно напомнило Мясоедову учителя химии Виктора Федоровича. Тот снисходительно относился ко всем мальчишеским выходкам и с удовольствием проводил эффектные опыты. Когда Севка с дружком Вовкой Гореловым устроили в школе взрыв, по дурости смешав какие-то порошки, и им грозило исключение из школы, химик взял на педсовете вину на себя. Анька, дочь математички, приносившая в класс все учительские сплетни, считала, что он поступил глупо. Мясоедов, с ужасом представлявший, как будет объясняться с бабушкой по поводу исключения, подумал, что благородно. Хотя химику ничего не грозило: учителей-мужчин в школе было мало, и вряд ли директриса решилась бы уволить отличного специалиста, но на его месте так поступил бы не всякий. Химия долго оставалась для друзей одним из самых любимых предметов, и Володька после школы пошел-таки на химфак. Ну, а у Севки никаких талантов к наукам не оказалось.

Тариэль выглядел благородно. Он нежно приобнял Лориэну за плечи и долго ей что-то говорил, время от времени хмуро сдвигая брови и бросая короткие взгляды в сторону Мясоедова. Потом эльф приблизился к оркскому вожаку и, обронив несколько слов в смысле «приятно познакомиться», поехал рядом, придерживая спурса, как будто обдумывая, как начать серьезный разговор.

Севка и полуогр, нагруженные огромными рюкзаками, двигались быстрым маршевым шагом, с интересом взирая на бредущую впереди парочку. Мэн, уже успевший как-то избавиться от своей ноши, шел в обнимку со Стиной, о чем-то увлеченно болтая и нежно обнимая гномку за талию. Время от времени рука опускалась пониже, объятия становились настойчивее, и девица визгливо хихикала, не делая, впрочем, никаких попыток освободиться.

Неожиданно один из верховых спурсов вырвался вперед, опережая путников. На спине его мелькнуло розовое пятно, и Мясоедов едва удержался от предупреждающего оклика – Ксеренети направила зверя прямо на беспечных любезников. Вовремя заметив опасность, Мэн решительно увлек спутницу в ближайшие кусты. Преследовательница резко притормозила зверя, больно хлестнув его кнутом по бугристой шкуре.

Тариэль негромко выругался, и Севка с Ларсом понимающе переглянулись. На лице голландца застыло осуждающее выражение, но Севка не собирался вмешиваться. Мэн, как обычно, играл с огнем, и, судя по всему, это было его любимым времяпровождением.

Из кустов никто так и не появился, и Ксеренети отъехала прочь, делая вид, что ничего особого не случилось. Тариэль нахмурился, проводив девушку встревоженным взглядом.

-«Мне легче, – с неожиданным сочувствием подумал Севка. – По крайней мере, Мэн – хоть не девица не выданье».

По-своему истолковав выражение на Севкином лице, эльф счел нужным объясниться:

-Ксеренети – старшая дочь моего брата Вэла. Избалованная девчонка, ни в чем не знала отказа, – объяснил он. – А тут договорный брак, очень выгодный для клана, на который она согласилась, не видя жениха. И надо же было такому…! – он не стал договаривать, но Севка все понял и смолчал. И что бы он мог ответить? Лес впереди заметно сгустился, и Мясоедов предпочел сменить тему.

-Как провести племя через лес? В обход? – поинтересовался он у задумавшегося Тариэля.

-В обход? – недоуменно переспросил тот. Простой, казалось бы, вопрос вызвал у старшего эльфа затруднения. Поразмыслив, Тариэль неопределенно ответил:

-Думаю, не стоит спешить. Давай поговорим на привале. Мясоедов скомандовал привал.

Подгоняемые плюхами матерых вожаков, молодые самки занялись походной готовкой. Они долго варили в огромных котлах гномскую комковатую серую кашу, в которую побросали куски вяленого мяса. Для вкуса в варево добавили собранные в лесу нечищеные корешки и травки. Изголодавшееся племя жадно набросилось на еду. Наблюдатели устроились в сторонке, обойдясь собственными припасами.

-Если ты подождешь, я, пожалуй, сумею сообразить что-то получше, – предложил Ларс, с сомнением и опаской наблюдавший за орочьей стряпней.– В походах приходилось готовить.

Севка устало кивнул. Из гномьей крупы с мясом голландец быстро сварил аппетитно пахнувшую похлебку. Не деликатес, но Севке блюдо показалось вполне съедобным. Из темных, длинных, почти черных ягод – что-то среднее между кизилом и жимолостью – полуогру удалось приготовить приятный кисло-сладкий напиток.

Учуяв вкусный запах, из кустов, наконец, выскользнула «сладкая парочка». Теперь уже Стина бесстыдно висла на парне, страстно прижимаясь к нему. Одежда ее была в беспорядке, губы пылали. Полуэльф с невозмутимым видом принимал навязчивые заигрывания. Севка показалось, что на светлой рубашке парня проступило несколько темных пятен. Кровь? Не дав приблизиться к костру, девушка увлекла спутника за деревья, к ручью, откуда вскоре послышались страстные вскрики и стоны.

К костру Мэн вернулся минут через пятнадцать, один. Никаких пятен на рубашке больше не было. Он схватил миску с похлебкой и торопливо принялся за еду.

-Добавки? – полуогр подлил в тарелку супа, глядя на друга с немым укором. Мэн буркнул «мерси», и продолжал спокойно есть, игнорируя невысказанный упрек. И Ларс не выдержал:

-Это, конечно, не мое дело, но эта девушка! Ты что, сам не понимаешь? – сказал он. – Я бы еще понял, если бы ты выбрал ту, в розовом, но…

-Нам не хватало только неприятностей с эльфами, – вмешался Севка, услышав идиотский совет. – Пусть уж лучше гномка!

-Но это же убийца! – удивился Ларс.– Я лично ее боюсь!

-Я не боюсь, – Мэн, наконец, покончил с супом, и перешел к каше, время от времени брезгливо морщась, когда попадались комки. – И кроме того, одно ты сказал совершенно верно…., – он сделал паузу, насмешливо глядя на друзей, и выразительно, с оттенком угрозы произнес: – Это не ваше дело, папашки!

С лесной опушки, где сгрудились молодые орки, донесся шум, рычание, звуки драки. Севка вскинулся было, чтобы вмешаться и прекратить безобразие. Однако Мэн, остановив его жестом, легким движением вскочил на ноги и направился к драчунам, коротко бросив:

-Ты пока посиди, а я пойду, пожалуй, тоже разомнусь.

Друзья молча наблюдали, как он подходит к рычащему клубку тел, бросает неслышные реплики, подзуживая и комментируя. Потом неожиданно в толпе, окружавшей бойцов, зазвучали смешки, к поляне подтянулись зрители, клубок распался и из него вывались израненные могучие звери. И вот уже Мэн, выбрав самого свирепого, выходит с ним в центр, а остальные зачарованно смотрят, как ловко он ускользает от соперника, уворачивается, увиливает, не допуская ни одного удара, пока орк, наконец, не врезается лбом в огромный дуб под громкий хохот и аплодисменты довольной толпы. Пантомима была ясна без слов – бесконтактный бой и чистая победа.

-Молодец, – сказал Севка с легкой завистью. – Вот кто рожден быть вождем!

-Вот ты, Севастьян, вроде, неглупый парень, – неожиданно отозвался Ларс. – Но иногда несешь полную чушь!

-Это почему же? – удивился Севка.

-Да сам подумай, что ты сейчас сказал, – объяснил голландец. – Ведь Мэн – твой подчиненный, можно сказать, заместитель, так? И сейчас не ты делаешь то, что нужно ему, а он делает то, что нужно тебе, и при этом лучше, чем ты, верно? И даже без приказа. А ты в это время спокойно пьешь компот.

-Ну и? – Севка все еще не понимал.

-Так вот, – увлеченно продолжал полуогр. – Современная психологическая наука утверждает, что идеальный руководитель – тот, кто умеет так подобрать кадры, чтобы другие выполняли его работу лучше, чем он, и без всяких прямых указаний. А он в это время может спокойно развлекаться с секретаршей и пить кофе. В твоем случае, компот. Что и требовалось доказать.

-Ну, с секретаршей у нас развлекается Мэн…

-Парень имеет право, заслужил, – Ларс кивнул в сторону оркской ватаги, откуда все еще доносился громкий хохот. – Да и кто тебе мешает, секретарша у вас еще та! Так что, ты на коне. Так?

Мясоедов внимательно посмотрел на кружку в своей руке и отхлебнул кисло-сладкий напиток: – Вроде так, но…

Однако Ларс уже увлекся. Он взвесил мешочек с крупой в своей руке и добавил:

-А вот я сейчас пойду к этому гномскому мошеннику и поговорю с ним по-деловому. И тоже сделаю это лучше, чем ты, не сомневайся. И тоже без всякого приказа, просто потому что такое терпеть нельзя. Хитрые коротышки воспользовались случаем и сбыли нам продукты времен второй магической войны. И за эту гуманитарную помощь они еще хотят получить деньги?! – он выразительно потряс мешочек с крупой и направился к Блору, отозвав его от костра наблюдателей и затеяв какой-то бесконечный спор.

Севка мог услышать ни слова, но с удовольствием наблюдал за сценкой. Он почти примирился с тем, что всю оставшуюся жизнь ему останется только пить компот, но тут к костру подсел Тариэль.

-Ты хороший организатор, – одобрительно сказал эльф. – Твои помощники просто молодцы.

Севка вздохнул, приготовившись выслушать очередную серию комплиментов, но это был только пролог. Тариэль сразу же заговорил о другом.

-Думаю, тебе не стоит так спешить к Восточным горам, – начал он издалека и говорил очень долго. –…. Грядет эльфийская война, и ты не должен оставаться в стороне… – эльф закончил разговор и, не прощаясь, ушел.

Севка оглянулся на друзей. Ларс, не обращая ни на что внимания, спокойно чистил казан пучком травы. Эммануэль снова куда-то исчез вместе со Стиной.

Никаких ответов полуорк не дал, но на душе после разговора с Тариэлем было удивительно хреново. От Мясоедова, наконец, потребовали сделать то, что и подобает делать руководителю – принять решение, – но он к этому оказался не готов. Севка испытывал острую потребность побыть в одиночестве, хоть ненадолго сбежать, спокойно поразмыслить.

-«Пару часов тут обойдутся без меня», – решил Мясоедов. Он не собирался уходить надолго, но, вспомнив рассуждения Ларса о мудром руководстве, окликнул младшего брата:

-Пока меня нет, остаешься за главного. Влак довольно кивнул.

Севка шел не спеша, бездумно наслаждаясь запахом леса, травы, покоем, тишиной. Хорошо-то как!

Удар, толчок – и на Мясоедова обрушилась сзади огромная туша – нападавший выпрыгнул из-за дерева, где поджидал жертву в засаде. Севка отреагировал инстинктивно, резко двинув локтем назад, и, развернувшись, ударил обидчика в челюсть. Тот глухо взвыл, ослабляя хватку, но тут подоспели остальные – человек семь или восемь: в пылу схватки Мясоедову было не до счета. Мелькнула мысль о том, что с бандитами в лесу орки, вроде, покончили, однако огромные бородатые мужики были явно не бандитами. Темно-зеленые накидки напоминали форму стражников или солдат, да и кольчуги! Севка успел своротить пару челюстей и даже сломать кому-то руку, а может и ногу, когда сверху на него обрушилась металлическая сеть, и мужики навалились всем скопом, осыпая ударами, пока он не перестал сопротивляться.

Полуорка обмотали сеткой как дикого зверя, а для верности связали веревками и потом еще попинали ногами – просто от злобы. Потом его огрели чем-то тяжелым по голове, подняли с земли и куда-то поволокли. Сознания Севка не потерял, но двигать руками и ногами не мог. Голова гудела, и густая сеть мешала рассмотреть дорогу. До него доносились лишь обрывки разговоров и чьи-то слабые стоны. Оставив попытки освободиться, Севка напряженно прислушивался, теряясь в догадках, пытаясь понять, кто и почему на него напал. Он мысленно проклинал себя: Идиот! Купился на красивые слова! Решил, что он великий вождь, пуп вселенной и отправился погулять по Светлому лесу. Забыл, что он в чужом незнакомом мире. Потерял бдительность! Севка сосредоточился, вслушиваясь, и голоса зазвучали отчетливее.

-Вот ведь попался матерый зверюга, – сказал, тяжело дыша, один из нападавших, – Зуб мне выбил! – он сплюнул и снова врезал кулаком по свертку. – Но князь будет доволен.

-Заткнись, Лось, и поспеши, – сварливо отозвался другой, по– видимому, главарь. – А то сейчас его дружки набегут.

-Угу, еще парочка таких, и отсюда понесут уже нас, – подтвердил кто-то третий. Голос выдавал молодость говорившего. – Знатно дерется, волосатый. Четырех покалечил, зараза! Но тяжеленный. Может, пусть лучше ножками топает?

-Сами дотащим, а то вдруг сбежит! – возразил главарь. – Вон уже и повозка видна. Все равно еще ребят придется волочь.

-А он хоть говорить-то умеет? Даже не стонет, – поинтересовался молодой. – А-то зря тащим.

-Ничего. Глеб его заставит заговорить, – угрюмо бросит Лось.

Спустя некоторое время Мясоедова грубо швырнули на твердые доски, осыпая проклятиями. Потом рядом устроились еще несколько вонючих, слабо стонущих тел, и похитители, подгоняя грузовых спурсов громкими выкриками, направили повозку к неизвестной цели.

Как только повозка достаточно удалилась, из надежного укрытия выбралась невысокая гибкая фигурка, отчаянно матерясь по-гномски:

-……. ть, как белку в дупле! – закончила Стина, глядя вслед уезжающим похитителям. – И чего сюда влезли эти козлы?

С одной стороны, произошедшее было ей на руку, с другой – она терпеть не могла, когда нарушались тщательно продуманные в деталях планы. Теперь надо было решать, что делать дальше. В лесу ее больше ничего не удерживало. А город рядом, рукой подать.

Не удерживало? – девушка усмехнулась. Как бы не так! Куда ей спешить, если там оставался проклятый мальчишка, позволявший вытворять с собой такое, такое …! И кажется, ему самому это нравилось! – она стиснула зубы в предвкушении и страстно сжала рукоять кинжала. – Только бы не прикончить чертенка, случайно заигравшись!

И пусть в племени могли поджидать неприятности, но Стина никогда не отказывалась от удовольствия из страха опасности. Девушка бросила равнодушный взгляд в сторону города и, проскользнув между деревьями, исчезла в лесу.