"Алексей Иванович Авдеев. Там помнят о нас " - читать интересную книгу автора

Кузнецова. В трех-четырех километрах от Оксочина, в деревне Борода,
располагался штаб группы. Через военного коменданта Оксочина связались по
телефону с генералом. Командующий пригласил нас к себе для беседы.
Выяснилось, что дальше дороги для автотранспорта нет и продолжать путь
придется пешим строем: на лыжах.
В течение следующего дня приводили в порядок свое хозяйство, отдыхали.
Последний раз произвели "переоценку ценностей" и вынули из мешков кое-что из
одежды, чтобы уменьшить вес поклажи. На дворе продолжала бесноваться и выть
пурга. Не оставляла мысль: "Как пойдем в такую погоду? Хотя метель следы
хорошо заметает, но по незнакомой местности в ненастье нетрудно и с дороги
сбиться".
К вечеру непогода улеглась, снегопад прекратился. Только порывистый
ветер продолжал гнать по насту колючую поземку, свистел в кустах.
Ночью к западу от деревни, в которой мы квартировали, что-то горело.
Яркие сполохи пожара взметались чуть не к небу. В комендатуре узнали, что
группа фашистов проникла на нашу сторону, подожгла деревню и ушла к линии
фронта. Наши лыжники настигли их, окружили. Те отчаянно сопротивлялись, не
желали сдаваться. Лишь одного удалось взять живым. На другой день утром мы
видели этого поджигателя. Гитлеровец крепко спал на соломе в комендатуре,
разбросав длинные ноги в лыжных ботинках.
- Сволочи! Сожгли пять изб вместе с людьми! Кольями подперли двери
и... - бледнея от гнева, сказал комендант.
Фашист вскочил на ноги, напялив суконную кепку с длинным козырьком и
меховыми наушниками, опустил руки по швам, что-то торопливо заговорил.
Комендант позвал дежурного. В комнату вошел высокий кареглазый парень.
На нем была белая, запачканная сажей и кое-где прожженная маскировочная
куртка с капюшоном. Увидев немца, дежурный зло прищурил глаза и замахнулся
автоматом, словно собирался огреть им фрица. Комендант счел нужным
среагировать:
- Но-но, Сидоренко! Теперь он пленный. За "языка" головой мне
отвечаешь, понял?! Бери-ка конные сани - и срочно его к генералу!
Немец нагнул голову, двинулся к выходу...
Ну вот все и готово к походу. На запряженные сани погрузили взрывчатку,
боеприпасы, продовольствие и вещевые мешки.
И снова выла и бушевала метель. Вскоре лошади покрылись ледяным
панцирем, стали валиться с ног от усталости. За восемь часов похода мы с
трудом преодолели двадцать километров.
В четыре часа 28 марта остановились на привал. Невдалеке, ближе к линии
фронта, виднелись избы деревни Трубилово, в которой нам предстояло провести
последнюю дневку перед уходом в тыл врага.
Весь день тщательно готовились к переходу линии фронта: разработали
порядок движения отделений до линии фронта и по ту сторону. Каждый лыжник
был проинструктирован, как действовать во время движения в любой возможной
ситуации. Наметили пункты сбора на тот случай, если отряд неожиданно атакуют
превосходящие силы противника и он вынужден будет рассредоточиться. Общий
груз распределили на шесть равных частей и уложили на волокуши. Получилось
довольно-таки тяжеловато.
Вышли в десятом часу вечера. Прошли не больше часа, как сломалась одна
волокуша. Оказалось, что двух лыж недостаточно под груз до двухсот
килограммов. Решили вернуться и переделать волокуши - каждой добавить по