"Владимир Авдеев. Протезист " - читать интересную книгу автора

что ему суждено воплотиться.
Оно - это всего лишь гигантские строительные леса, за которыми не видно
ничего, кроме неряшливых атрибутов нескончаемой стройки, вознесшейся на
центральной площади города на многие десятки метров вверх и простирающейся
на сотни метров по периметру. Судя по всему, это должно быть нечто
величественное, эпохальное, несущееся к небесам, но...
... так ли это, судить не берусь как человек, не видевший чертежей
этого замысла. Впрочем, продираясь глазами сквозь деревянные щиты, я
разглядывал дорогие облицовочные материалы: звенящую на солнце позолоту,
эфемерно-голубые полотнища идеально гладких стекол, дышащих в руках
строителей. Ночное бархатистое небо отступало чудотворной тьмой,
обеспокоенное истерическими всполохами электрической сварки. Немыслимые
звуки доносились из средостения миллионов жестких перекрестий балок, хищно
пугая влюбленные пары и одиноких владельцев породистых собак. Близкое
нахождение рядом с глухим дощатым забором строительства производило
сверхъестественное ощущение, по силе сравнимое разве что с посещением
Божьего храма, но по эффекту ему прямо противоположное. Ибо, если посетитель
храма под гигантскими сводами, нагнетающими бесконечность перспективы,
ежемгновенно осознавал внутреннее единство с Абсолютом, то посетитель
окрестностей строительства, постоянно озираясь по сторонам, дабы не замарать
обувь и одежду, ощущал свою неприкаянность. Я часто проходил мимо, жмурясь и
выше поднимая воротник, чтобы охранить себя от потоков строительного мусора.
Синими словами наполнялся тогда мой терпеливый блокнот.
Суммируя все сплетни, домыслы и многочисленные официальные точки
зрения, я пришел к выводу, что строение это, должно быть, величественный
символ нашей революционной эпохи, монумент грандиозной идее, памятник
времени. Но вся беда революционного времени заключалась в том, что символ
менялся гораздо чаще, чем его удавалось воплотить. Трактовка символа
менялась, и готовые конструкции приходилось разрушать, не достроив. Кроме
того, все жизненно важные коммуникации старого города проходили под площадью
как раз в том месте, где водружался монумент, и потому каждый раз строители
принуждены были нарушать нормальное жизнеобеспечение целых районов города.
Мне неоднократно приходилось принимать ванну, когда неожиданно прекращала
течь горячая вода или, напротив, ошпариваться от отсутствия холодной. Как-то
я провалил экзамен из-за того, что накануне в доме не было света. Во всей
округе регулярно менялись номера телефонов, точно в дьявольской чехарде, и я
чувствовал себя неловко, не имея при себе телефонную книжку. Ущербу со
стороны строителей подвергались и все прочие виды связи, неговоря уже о том,
что закрытые подъездные пути к площади весьма отрицательно сказывались на
деятельности муниципального транспорта, и опоздания всегда были
простительны. Люди, имеющие склонность к лени, часто выбрасывают мусор на
стройку, а баталии бездомных собак и кошек - обыкновенное явление в вечерние
часы.
Но мое защищенное Неверие нашептало мне, что если чего-то нет, всегда
старайся выяснить не то, почему этого нет, а то, кому выгодно, чтобы этого
не было, так как причин в этом мире всегда меньше, чем следствий.
Выбегая из подъезда, я увидел множество людей в оранжевых строительных
касках и полусогбенных подобострастных позах, покрывших почти всю землю на
строительстве. Между спинами, будто штандарты некоей хитроумной рати,
виднелись геодезические приборы. А один из людей в брюках, изрядно