"Олег Авраменко. Королевы не плачут" - читать интересную книгу автора

что значит быть женщиной. Тебе же скоро семнадцать, ты замужем, у тебя
есть любовник - и ты такое несешь! Такой вздор, такую несусветицу!.. Позор
твоему мужу - впрочем, если он вправду не спит с тобой, это отчасти его
оправдывает. Но Монтини нет никакого оправдания. Позор ему, позор! Он не
достоин быть любовником такой хорошенькой-прехорошенькой, такой
соблазнительной-искусительной, такой аппетитно-преаппетитненькой
принцессочки. Твой Монтини - мужлан неотесанный.
- Филипп!
Он с вожделением облизнулся и нетерпеливо потер руками, точно в
предвкушении некоего редчайшего лакомства.
- Обожаю девственниц, - сообщил он. - А ты настоящая девственница. Ты
неиспорченная, целомудренная девчонка, чистая душой и помыслами, достойная
воспитанница монахинь-кармелиток. - Глаза его засияли каким-то
удивительным сочетанием нежности и похоти. - Я научу тебя любви, Бланка,
хочешь? Поверь, нет ничего постыдного в тех ласках, которыми мужчина
одаряет женщину и наоборот. Какие бы ни были те ласки, главное, чтобы они
доставляли им обоим удовольствие не в ущерб их здоровью, а все остальное
неважно... Ну, скажи: "хочу", милочка. Одно-единственное слово или просто
кивок головы - и со мной ты испытаешь такое наслаждение, какого еще не
знала никогда и ни с кем.
- Да вы просто чудовище! - пораженно вскричала Бланка.
- Да, я чудовище, - подтвердил Филипп, притягивая ее к себе. - Я
дракон. Р-р-р!
Он попытался ухватить зубами ее носик. Бланка увернулась и наградила
его еще одной пощечиной.
- Отпустите меня, вы, пьяная свинюка!
- Я не свинюка, я дракон. Пьяный дракон. А ты знаешь, милочка, что
больше всего любят драконы - и пьяные и трезвые? Они просто обожают кушать
хорошеньких, вкусненьких девчонок - таких, как ты, например. А поскольку я
дракон, голодный и пьяный дракон, то сейчас я тебя съе-е-ем! - последнее
слово Филипп прорычал.
Одной рукой он прижал Бланку к себе, а другой принялся расстегивать
ее корсаж. Она изворачивалась, извивалась, брыкалась, лягалась, но
вырваться из его объятий ей не удавалось.
- Прекратите немедленно! Я буду вас бить.
- Бей, - равнодушно ответил Филипп; он как раз сосредоточил все свое
внимание на застежках, которые почему-то не хотели выполнять своей
основной функции - расстегиваться.
- Я буду кусаться, - предупредила Бланка.
- Об этом я только и мечтаю, - заверил ее Филипп.
- Негодяй ты! - сказала она и вдруг всхлипнула.
Оставив в покое ее корсаж, Филипп взял Бланку за подбородок и поднял
ее лицо к себе. На ее длинных ресницах, словно капли росы, блестели слезы.
- Что с тобой, милая? Почему ты плачешь?
- Вы... Ты насилуешь меня. Ты заставляешь... принуждаешь...
Он провел большим пальцем по ее розовым губам, которые непроизвольно
напряглись и задрожали, готовые подчиниться малейшему желанию своей
обладательницы.
- А если я не буду принуждать, ты согласишься?
- На что?