"Олег Авраменко. Королевы не плачут" - читать интересную книгу автора

- Свинья! Наглец!
- А вы невежа.
- Да неужели?!
- А разве нет? - притворился изумленным Филипп. - За кем, свет души
моей, я ухаживаю последние три недели? Ясное дело, за вами. И что в ответ?
Меня не замечают! Ради кого я отослал господина де Монтини в Рим - жаль,
что не в Пекин? Разумеется, ради вас...
- Ах! - саркастически произнесла Бланка. - Так значит, это было
сделано исключительно для моего блага!
- Вот именно. Он чувствительно мешал нашей любви.
- Так, так, так...
- А вы жутко обиделись на меня.
- Ай-ай-ай! Какая черная неблагодарность с моей стороны! - Она
предприняла еще одну, впрочем, безуспешную попытку вырваться из его
объятий. - Ведь мне следовало сразу же броситься вам на шею.
Филипп важно закивал с умиротворенным видом пастыря, чей беспутный
прихожанин наконец решил взяться за ум.
- Итак, ты осознала свою вину. Что ж, отрадно... Но раскаиваешься ли
ты?
- Раскаиваюсь? - искренне возмутилась Бланка. - Ну, это уж слишком!
Может, мне еще стать на колени и попросить прощения?
- Гм... В общем-то, неплохая идея.
Слово "колени" вызвало у Филиппа цепочку тривиальных ассоциаций,
побудивших его к активным действиям. Левой рукой он сделал молниеносный
выпад вниз с явным намерением задрать ее юбки, но Бланка ни на мгновение
не теряла бдительности. Она тут же лягнула его ногой и закатила ему
звонкую пощечину - он почувствовал себя на седьмом небе от блаженства.
- Бесстыжий нахал! Похотливый самец! Гнусный извращенец!
С двумя первыми характеристиками Филипп, по-видимому, был согласен;
во всяком случае, против них он особо не возражал, чего нельзя было
сказать о последней, которая очень огорчила и даже оскорбила его.
- Я извращенец? Да что вы говорите, Бланка?!
- А нет? Как же иначе вас называть после тех ваших советов господину
де Шеверни?.. Брр! - Бланку всю передернуло от отвращения; лицо ее
запылало. - Бедная Матильда не знала, куда ей и деться от стыда.
Филипп оторопел. Он выпустил Бланку из объятий и, широко распахнув
глаза, в молчаливой растерянности глядел на нее, будто не веря своим ушам.
- О Боже!.. - наконец выдавил из себя он. - Бланка! Что ты нашла
гнусного, а тем более извращенческого, в моих советах Габриелю? Признаю,
они были слишком откровенны, довольно нескромны, и мне, пожалуй, не
следовало давать их при Матильде и прочих женщинах. Но из-за этого
называть меня гнусным извращенцем... Черти полосатые! - Он схватил Бланку
за плечи и быстро заговорил, прожигая ее насквозь пламенным взглядом: - Ты
меня убиваешь, детка! До сих пор я полагал, что Нора была уникальна в
своем невежестве, на тебя я даже подумать не мог - ведь ты у нас такая
умница, такая вдумчивая и рассудительная. Я всегда считал тебя донельзя
стеснительной, ужасно скрытной и потайной, но мне и в кошмарном сне не
могло привидеться, что ты такая забитая, затурканная... Господи, да что
там говорить! Когда мы с Норой... мм... сблизились, ей едва исполнилось
тринадцать лет, она была наивной и невинной девчушкой и понятия не имела,