"Олег Авраменко. Галактики, как песчинки ("Звезды в ладонях" #2)" - читать интересную книгу автора

оружия, основанного на свойстве этих частиц свободно распространяться в
пространстве со скоростью света, а при поглощении материей ослаблять
внутриядерные связи. Однако идея эта была реализована лишь недавно, и
именно технология её реализации является одной из строжайше охраняемых тайн
человечества. Глюонные бомбы, безусловно, очень грозное оружие, приводящее
в ужас наших врагов, но даже оно бессильно перед громадными космическими
расстояниями. В масштабах дром-зоны область пространства размером несколько
тысяч километров в поперечнике - это не более чем булавочный укол...
Я продолжал стоять в коридоре, слушая беседу ребят. Ни командир
взвода, моя дочь Рашель, ни её заместитель, лейтенант Валько, в этой
дискуссии не участвовали. Совершенно очевидно, что они прекрасно всё
понимали, но решили не мешать своим подчинённым - мол, пусть себе поспорят,
ведь в спорах, как известно, рождается истина.
- А по-моему, всё это бред, - раздался звонкий голос, принадлежащий
Эстер Леви, рыжеволосой девушке с внешностью кинозвезды. - Надо же
придумать такое - разделяющиеся боеголовки! А чужаки что, будут спокойно
смотреть на них и ждать, пока они не разлетятся по всей дром-зоне? Да их
сожгут лазерами, и всё тут.
- Их должно быть очень много, - отстаивала свою идею Хулия Мартинес. -
Тысячи. Десятки тысяч...
- А миллионы слабо? - вклинился мальчишеский баритон землянина
Станислава Михайловского. Мимоходом я подивился тому, как всё-таки быстро
научился распознавать ребят по голосам. - Нужно не меньше пяти миллионов
полноценных глюонных зарядов, чтобы покрыть всю дром-зону. Подсчитай сама,
Хулия, это элементарные выкладки. Эстер права - твой план бредовый. Если бы
у нас было столько бомб, мы бы давно освободили все человеческие планеты. И
не понадобилось бы никаких "ковровых" бомбардировок дром-зон. Мы бы просто
использовали эти заряды в бою, вместо обычных позитронных или термоядерных.
- В самом деле, - согласилась Эстер. - Зачем швырять бомбы в пустоту,
если каждой из них можно подбить вражеский корабль. Будь у нас хоть сотня
тысяч ракет с глюонными боеголовками, наш флот бы мигом очистили эту
систему от чужаков. И другие тоже.
Наступило молчание, и я, воспользовавшись паузой, вошёл в
кают-компанию. Ребята тотчас вскочили и отсалютовали мне. Все они были
порядком уставшими и взволнованными - давало о себе знать нервное
напряжение последних двух часов, когда мы совершали прорыв через дром-зону
и уходили от преследования. Рашель выглядела спокойнее других, зато
лейтенант Валько был бледен до болезненной серости, а под глазами у него
залегли тёмные круги. Впрочем, это не было следствием недавних переживаний,
просто по пути от Дельты Октанта до Хорса парню перепрограммировали его
имплант в полном соответствии с новороссийскими стандартами - иначе бы он
"засветился" при первом же вхождении в сеть. Подозреваю, что это была
довольно болезненная и крайне неприятная процедура. Бедный мальчишка - что
он сотворил со своими мозгами! Я всегда относился к киберам с сочувствием и
неодобрением, хотя в своё время чуть было сам не решился на установку
импланта. Да, вы угадали - ради виртуальных космических полётов. Контакт с
компьютером через ментошлем не давал стопроцентного ощущения реальности, и
при всей убедительности создаваемых компьютером образов всё же оставалось
чувство их иллюзорности. Зато имплант позволял полностью отключаться от
внешнего мира и не просто входить в виртуальность, а сливаться с ней,