"Олег Авраменко. Воины преисподней (Цикл Карсидар #2)" - читать интересную книгу автора

королевским воеводой, видел его и в дворцовых покоях Данилы Романовича, и на
поле брани...
И вот тут князь просто отказывался понимать, что происходит! Не потому,
что Давид орудовал каким-то уж слишком узким и лёгким мечом, но тем не менее
умудрялся выстаивать в одиночку против двух, трёх, а то и пяти человек. Не
потому, что он легко обходился без щита, предпочитал стрелять не из лука, а из
какой-то самодельной штуковины, которую называл арбалетом и заряжал сразу двумя
короткими тяжёлыми стрелами. И не потому даже, что он, как болтали злые языки,
мог выпускать стрелы просто из рукава кафтана без всякого оружия. В конце
концов, великому колдуну так и надлежит поступать.
Однако воевода пошёл гораздо дальше и выдумал уже совершеннейшую чепуху.
Вместе с поселенцами-урусами и "чёрными клобуками" сюда, в Западный Кипчак,
превращённый в Таврийское княжество, пришли люди, единственным ремеслом которых
была война. Эти четыре тысячи человек рассредоточились по четырём поселениям и
стали настоящей обузой для князя Василя и его подданных. Они были натуральными
дармоедами, ибо вообще ничем дельным не занимались, зато дни напролёт
упражнялись в ратном искусстве, устраивали учебные поединки на мечах, на
копьях, на топорах и на палицах, гоняли по степи на конях, ели, пили да спали.
И уж они-то не признавали над собой иного начальника, кроме воеводы Давида и
короля Данилы. А великий князь Василь Шугракович был для них всё равно что
воробей для стада овец - чирикать может, сколько душе угодно, но внимания на
него никто не обращает.
Нет, по большому счёту абсолютно ясно, что эти ратники понадобились
урусскому королю, дабы держать в узде кипчаков. Когда под боком пребывает
четыре тысячи отборных воинов, любителям пограбить землепашцев волей-неволей
приходится сдерживать инстинкты. Но если бы эти лодыри в промежутках между
учебными поединками делали хоть что-то полезное! Например, пасли лошадей или
строили своему королю дурацкий порт в устье Днепра. Так нет же! Изволь кормить
четыре тысячи бездельников да ещё отправляй урусам крепких мужчин на
строительство. Да коней самых лучших подавай ратникам...
Вот именно! С наступлением зимы кипчаки угнали табуны на юго-восточные
пастбища, оставив здесь самую малость. А урусские дармоеды, видать, загоняли
своих лошадей до полусмерти и требуют теперь свежих. Что тут будешь делать?!
И что делать с ходатаем? Нельзя сказать, что он так уж не прав. Конечно,
он смиренно валяется на брюхе и подобострастно целует сапоги своему повелителю.
Но тем не менее, смеет обращаться с просьбой, которую Василь Шугракович
выполнить не в силах! Знает ведь, мерзкая тварь, что не может великий князь
Таврийский противиться королю и не станет этого делать. Неужели таким вот
образом наглец издевается над его очевидным бессилием?! Мол, что ты за князь,
что за глава вольнолюбивых сынов степи, если покорно отдаёшь землепашцам-урусам
всё, что они потребуют! А ну, что он там болбочет?..
- ...и посадили в поруб, - жаловался ходатай.
- Кого посадили? - с деланным любопытством переспросил Василь Шугракович.
Ходатай вкратце повторил то, о чём только что рассказывал: как какой-то
кипчак увёл у бездельничающих ратников приглянувшуюся кобылу, как его изловили
и посадили на неделю в специальный домик, который назывался порубом. Для
вольнолюбивых степовиков это было страшное наказание. Многие с радостью
вытерпели бы хоть полсотни, хоть сотню ударов палкой, лишь бы не подвергаться
заключению в порубе.
Рассказ на первый взгляд был безобиден, но князь Василь воспринял его