"Олег Авраменко. Реальная угроза" - читать интересную книгу автора

помощника, навигатора и оператора вакуумного погружения. Собственно говоря,
все четверо были специалистами одного профиля и вместе делали одно дело -
управляли кораблем. Просто каждый из них исполнял свою задачу: навигатор
прокладывал курс, штурман с помощником вели корабль по курсу, а оператор
погружения поддерживал необходимое состояние вакуума за бортом. Раньше, на
заре межзвездных полетов, эту функцию осуществлял инженер-физик, но позже,
с усовершенствованием сверхсветовых ходовых систем, физическая сторона
процесса отошла на второй план, и теперь погружением ведал пилот. Или
навигатор - особой разницы не было. Как таковая, должность навигатора
присутствовала в штатных расписаниях отдельно от пилотской лишь в силу
традиции. Да еще потому, что навигатор был больше теоретиком, а пилот -
практиком. Но хороший специалист должен быть одинаково силен как в теории,
так и в практике, поэтому нередко случалось, что штатный пилот выполнял
навигационные счисления, а навигатор нес вахту на месте штурмана. В моем
дипломе было указано: "пилот 4-го класса, навигатор 4-го класса" - это
высшая квалификация, которую мог получить выпускник летного колледжа. К
примеру, Элис по пилотированию имела пятый класс, а по навигации только
шестой, но притом считалась одной из лучших в нашем выпуске.
Томассон отдал приказ начать предстартовую проверку систем. В основном
это была моя обязанность как помощника штурмана. Поначалу я волновался,
боясь где-то ошибиться, что-то пропустить, но процедура была мне хорошо
знакома, так что вскоре я успокоился и дело пошло на лад. Протестировав
системы управления и получив доклады о готовности других корабельных служб,
я передал сводный отчет штурману Топаловой, а она, в свою очередь,
отчиталась перед шкипером.
Командор Томассон вызвал диспетчерскую космодрома и запросил
разрешение на старт. В ответ мы получили номер взлетной полосы, схему
воздушного коридора и рассчитанный по секундам график полета вплоть до
выхода на орбиту.
- Выполняйте, - коротко бросил шкипер, откинулся на спинку кресла и
попросил стюардессу приготовить кофе.
- Активизировать гравикомпенсаторы, - распорядилась Топалова. -
Антигравы - мощность девяносто, отклонение ноль. Запустить реактивные
двигатели.
- Есть, гравикомпенсаторы, - ответил я. Теперь сила тяжести на борту
"Марианны" регулировалась искусственно и должна была оставаться на уровне
0,93g, как на поверхности Октавии, независимо от ускорения корабля и
внешних гравитационных полей. - Антигравы включены. Нагрузка на шасси -
десять процентов. Реактивные двигатели запущены.
Топалова выдвинула штурвал и увеличила тягу. Корабль сдвинулся с места
и, постепенно набирая скорость, покатился по рулежной дорожке к указанной
нам полосе. Благодаря антигравам, на шасси приходилась лишь одна десятая
веса "Марианны", что исключало риск их повреждения. При всей прочности
своей конструкции, они могли удерживать полный вес корабля лишь в состоянии
покоя или при самом медленном передвижении.
Фрегат вырулил на взлетную полосу секунда в секунду по графику. Глядя
на космодром с высоты двенадцатиэтажного здания, я думал о том, что
аэродинамический взлет для таких громадных кораблей, как "Марианна", -
чистейшее пижонство и напрасный расход термоядерного топлива. Куда проще,
быстрее и экономичнее было бы поднять фрегат на антигравах, придать ему