"Николай Васильевич Аввакумов. Первые залпы войны " - читать интересную книгу автора

бойцов и целые подразделения с техникой. Здесь же двигались повозки с
домашним скарбом беженцев. Многие из них шли пешком с узелками, заплечными
мешками и чемоданами. С ними - дети. У них были грязные, усталые и
напуганные лица. Видимо, к этой дороге сходились и другие с других переправ.
Шли люди и навстречу. Они, потеряв надежду, возвращались туда, откуда
бежали, думая: будь что будет.
Мы приготовились было идти на восток, но вдруг уже не команда, а просто
предупреждающий, скорее панический крик: "Воздух! Воздух!" прокатился по
колонне и повторился в роще. Над колонной пронеслись самолеты, расстреливая
людей из пулеметов, следующим заходом они накрыли дорогу бомбами, а затем
стали бомбить рощу. Бежать некуда, и мы, уткнувшись лицом и землю, вросли в
нее. Огромные сосны трещали, падали от разрывов бомб, нас осыпали щепки,
откалываемые от деревьев пулями. Рядом слышался стон раненых, но нас как-то
не задело. С рощи немцы перенесли бомбовые удары на переправу.
Рядом с нами, где расположилась группа бойцов, во время налета
разорвалась бомба. Один из бойцов был убит.
- Петя, Петя, не умирай! Прошу тебя, дорогой! Рана ведь не смертельная!
Ты будешь жить! Будешь! - причитал младший сержант, держа на руках труп
бойца. В глазах командира были ужас и слезы.
- Что он так убивается? - спросил Ушаков стоящего рядом бойца.
- Будешь убиваться, ведь это его родной брат. Двойняшки они, мимоходом
пояснил боец.
Подразделения, пострадавшие от бомбежки, стали собирать убитых, раненых
и оружие. Наскоро сделав перевязку, раненых на повозках отправляли на восток
в надежде, что встретится какая-нибудь медсанчасть, где можно оказать
пострадавшим серьезную помощь. Погибших собрали в одно место и на опушке
стали рыть братскую могилу. Лейтенант, знавший, о наших злоключениях,
показал на кучу оружия и боеприпасов, собранных у погибших.
- Выбирайте себе что надо. Можете шинели и вещмешки взять. Кто его
знает, пока найдете свою часть, может, в бой вступить придется, - сказал он.
Мы взяли все, что нужно. Ушаков выбрал себе ручной пулемет и взял три
диска. Подумав, прихватил четвертый и дал нести Елкину. Мы с Елкиным взяли
по автомату и по паре заряженных дисков. Нашлись для нас и гранаты.
Полностью снарядив себя, мы тронулись было в дорогу, но во ржи услышали
детский плач. Подошли, и слезы накатились у каждого. На земле, раскинув руки
в стороны, лежала женщина, около нее ползала и плакала девочка лет
двух-трех. Она трясла мать, надеясь разбудить ее. Ушаков насилу оторвал ее
от матери. Девочка отбивалась, оглядываясь назад, а Ушаков шел к дороге от
этого страшного места. Наши попытки успокоить ребенка и разговорить его не
давали результата. Наконец мы добились того, чтобы девочка назвала свое имя.
Ее звали Надя.
В это время возвращалась повозка. На ней сидели старик и старуха,
потерявшие всякую надежду уйти от опасности.
- Куда следуем, старче? - спросил деда Ушаков.
- К себе в деревню. Видно, не суждено нам от немцев уйти, - словно
отмахиваясь от мух, недовольно ответил старик.
- В какую деревню? Как твоя фамилия, имя и отчество? - наступал Ушаков.
Дед насторожился и испуганно заморгал глазами. Он назвал свою деревню,
имя, отчество и фамилию. А затем испуганно и вопросительно стал смотреть на
Ушакова. Тот, опустив девочку с рук на землю, порылся в кармане брюк,