"Стив Айлетт. Надувной доброволец" - читать интересную книгу авторане заметив, что приближаюсь к отражению картины в огромном зеркале - когда я
уже стоял в дюйме от демона, я прошел сквозь зеркало и разнес его к чертям. Остальное можешь додумать альтернативная реальность, демон настоящий, дьявол собственной персоной, подвалы тоскующего палача, стеклянные руки пара и мыслей, опустошенный ангел, пытающийся выползти из покрытой струпьями пещеры. Дьявол - не более чем натянутая, спорная решетка, перед которой, как невеста перед свадебным кортежем, стоял монстр, подобный рыбе, вставшей на хвост, собирающей мученические шипы у себя в зубах. - Твои надежды? - спросил он. - Беспочвенны. - Пока все идет неплохо, в некотором роде. Интерес но только было бы знать этот род. Ползущее отчаяние? - Да. - Ясно. Бредем, как лунатики, к завершению жизни, каковая есть, во всех смыслах, просто потеря времени. - Забей гвоздь в голову, радость. - И возлюби его, надо думать, - Естественно. Я не собираюсь резать себе запястье в ледяной пещере и вырезать свои черты на замерзшем гранате. Надеюсь, и ты не настолько глуп. - Изучи, что ты знаешь, и забудь, что я объяснил тебе, - сказал демон, - полярности нужны птицам. Но одну оставили посмотреть, сколько ты будешь этим заниматься. - Чем этим? - Лаем. - Достаточно долго, - сказал я, - чтобы знать его цену. - Как должно расползтись пятно, чтобы его уже нельзя было назвать пятном? Но ответ был, конечно, с самого начала. Меня впихнули в мир измятого, как грецкий орех - они что, не видели, что я не готов? Вываляли в грязи этого века. Мононатриевый глутамат и циничный смех. И, похоже, не было ни малейшего сомнения, что позже я снова буду мертв, и кости будут торчать небесно-белые. Обречен, как праздничный боров. Костодел. Не мог поверить, каких действий от меня ожидают. Непрерывно дышать. Говорить с теми, кто обращается ко мне, исключительно потому, что они обращаются ко мне. И это жизнь? Что мне делать с этим лицом и этими ногами - разве что пинать и проклинать встречных? Дьявол услышал мысли, и его глаза закатились, как цыгане на ярмарку. - Однако - "Я не просил, чтобы меня рождали". Классический довод нового черепа. - Ты поверишь мне, когда я закончу - и даже больше. - Сильно больше? - Ну, так и должно быть, правда? - Давай рассказывай - и пусть это будет прелестно. - Прелестно? Ладно - вот как все начиналось. Что я сказал дьяволу Красные воспоминания заполнены скорой помощью. Мой отец. Хотя его борода несла отпечаток вековой мудрости и ни одного связного слова. Но он |
|
|