"Стив Айлетт. Надувной доброволец" - читать интересную книгу автора

- Спасибо, доктор, - сказал я, и открыл космос, чтобы навестить
Минотавра, чьи взгляды в те дни пугали меня меньше. Воду, воздух и юмор
вскрытия. Минотавр плакал блеснами и смеялся ядовитым газом. Вот такое
впечатление он производил на меня и пугал остальных, когда утверждал, что
знает демонов и делит свою зарплату с самим дьяволом. - Кайфоломы, - называл
он тех, кто убегал. У него к руке был приделан переключатель стилей,
так что он мог избить тебя в манере различных известностей. Мать Тереза
лупила в печень, а Никсон - по щекам.
Его жилище запотело омерзением.
- Эластичные летучие мыши, а?
Он налил выпить.
- Дурная вода, брат. Выпей, и твоя кожа станет кружевом, пронзенным
пылью.
- Яд одного человека, - сказал я, принимая стакан. - Как думаешь, чем
сейчас Эдди там внутри себя занимается?
- Пропускает занятия, словно одержимый. И больше чем я могу описать
вашим примитивным языком.
- Я должен испугаться?
- Уважительнее, брат, перед Сатаной.
- Только не Сатана - дай отдохнуть, брат.
- Сатана никогда не отдыхает.
- Неудивительно, что он такой озлобленный. Брось мне газету.
- В такие времена, брат, ты познаешь тернистый путь.
- Ага, тернистый путь, что бы ты ни говорил, брат, - давай бросай, там
есть одна прикольная история про сало и сотворение.
- Тут нет ничего прикольного про сало и сотворение.
- Говорю, есть, брат, - давай сюда.
Но в каждой статье рассказывалось про Боба - и в каждой утверждалось,
что видели, как он душит лебедя, а потом отрывает ему клюв, чтобы
использовать вместо рупора в черном, антикварном телефоне.
- Подобный тем, какие видишь в старых, жестоких фильмах, - продолжала
история. Это событие произошло на каком-то большом светском приеме, и Боб
был там, в модном тряпье - возможно, с отчетливой целью нападения на
животное. Более сорока людей видели атаку, и каждый выдавал свой вариант той
же свирепой байки. На следующий день газета была наполнена тем же самым.
Передовица вопила о "каторге" и "милосердии", заключая, что для
несчастного негодяя "все кончено".
- До прессы всегда доходит, как до жирафа, - заметил я Минотавру, но он
посмотрел на меня с гибельно тяжелым неодобрением.
Я настаивал.
- Хочу сказать, чугунноголовые мудозвоны. Может, до сих пор читают
священные книги. Про всяких неудачников.
- Через компромисс мы идем, через светский лоск мы скользим.
Минотавр говорил о глобальных дарах. Для великого изначального зла -
печаль. Для рабочего нерва Бога-негодование. Для меня - истощение.
- Скелет в яйце, а?
- Если тебе так нравится.
- Если мне так нравится - хорошая штука. Ты ни когда не
останавливаешься, брат?
Теперь я вспоминаю дни, когда такой обмен фразами заставил бы меня