"Стив Айлетт. Надувной доброволец" - читать интересную книгу автора

- Определенно морской монстр, - сказал Эдди, когда я ему о ней
рассказал.
- Нет, - уверил я его. - Она стоит обеими ногами на земле и трупах, в
позорных прямых солнечных лучах.
- Она иголкой сдует тебе ягодицы, брат.
Он удивился, что моим фетишем в то время было связывать ржущих барменш
пучками моих собственных нервов - упряжь с плотностью хлопка, такого
натурального, что их борьба была сплошным притворством. Тем временем я
поряжался верблюдом и поджигал собственную задницу. Спустя годы я с
удивлением обнаружил, что это считается нормальным. Очевидно, что если не
использовать минимум дюжину раскрашенных серебрянкой карликов и колесницу,
эксперимент здесь сходу посчитают неудавшимся.
Эдди сказал, что я должен избавиться от нее любыми доступными
средствами, но я был глуп и очарован.
- Физически тебе не будет больно, Эдди, сначала нет. Жизнь измеряется
приливами соплей, шепчущими, как памятные проклятия. Движение крошечной
освобожденной стремянки. Мрачные страдающие годы на значения в коридоры
бизнеса, потом прошлое.
- Объяснись.
- Возраст, Эдди. Вены под луковой бумагой. Кровать для статуи и
прическа мертвеца.
- Нет.
- О да. Жалостливо рыдающий в жалком фартуке - вот твой конец.
- Я не разговариваю с тобой, пока ты не заберешь назад последние слова.
- Я не имел в виду ничего плохого.
- И больше так не делай, договорились?
- У Боба в лице столько металла, что есть опасность изменения магнитных
полюсов планеты Эдди.
- У Боба нет в лице металла.
- Но мог бы быть.
- Или ближе к фактам, брат, или вообще молчи.
- С тебя достаточно, в таком ключе? В этот раз я лишь зашел чуть
дальше, чем следовало. Раздвинул границы дальше, чем ты мечтал, что
возможно, а теперь ты боишься - боишься собственного соучастия в деле и
собираешься запинать мою невинную задницу отсюда до вечности за преступление
самовыражения в выражениях, обычно забронированных за святыми и официантами.
Эдди принялся булькать пинтой и избегать моего взгляда.
- И вот последний довод тех, кому в. молодости остро не хватало
сиськи - горечь и зависть к тем, кто преодолел травму собственным уникальным
и личным способом.
- Ну все, - сказал он и встал, как решительный человек. Два часа спустя
он стоял в той же позе, пока другие алкаши приходили и уходили, объявили
закрытие и заперли двери - деятельность окружала статую этого единожды
рассердившегося мужика. Вызвали доктора, который постучал по нему
молоточками - оказалось, внешний слой идиота превратился в кремень. - Он
там, внутри, живой, как обычно, - сказал доктор, убирая инструменты, - но
эта жизнь более не видна глазу. Скармливайте ему побольше соломы и говорите
о спортивных расписаниях. Скоро он увидит, что его неподвижное состояние в
этом мире не имеет такого веса, как тогда, когда он был на ногах, как
приличный чел.