"Алексей Азаров. Идите с миром " - читать интересную книгу автора

Фон Кольвиц делает вид, что игнорирует бутылку. Еще меньше его
интересует роман, и все-таки я, словно бы случайно, заталкиваю книгу под
подушку. До самого Берлина у меня не будет другой.
- За счастливую дорогу?
Секундное колебание на лице фон Кольвица и короткий корректный кивок.
Молча чокаемся и пьем. Я - за благополучный отъезд из Белграда, а фон
Кольвиц - не знаю уж за что, может быть, за здоровье обожаемого фюрера.
Дождь за окном все усиливается. Стекло запотевает и становится совсем
мутным; сквозь него почти не проглядываются дома. Симплонский экспресс
набирает ход, но так и не может убежать от тучи. Ненавижу дождь!

2

Меня мутит. Меня ужасно мутит. Синий ночник ускользает от взгляда, из
полумрака выплывают оранжевые обручи серсо, и я чувствую себя во власти
морской болезни. Не надо было столько пить. Мой желудок чувствителен к
алкоголю и сейчас протестует против недавнего испытания. Пять, нет, семь
рюмок "Плиски" и еще шнапс из запасов фон Кольвица. Водка после коньяка -
это уже варварство.
Никогда бы не подумал, что и фон Кольвиц способен набраться, как губка.
Под конец он был совершенно пьян и забыл о своем нордическом достоинстве.
Проводник, прежде чем унести пустые бутылки и постелить белье, долго
трудился, очищая коврик и поливая его сосновым экстрактом.
Фон Кольвиц опьянел столь неприлично быстро, что я вначале подумал, что
это блеф, игра. После третьей дозы он сделался высокомерным и
подозрительным. Пришлось показать письмо из министерства экономики и
предложить тост за торговлю и промышленность. Следующую рюмку мы опрокинули
за СС. Письмо лежало на диванчике фон Кольвица, и я боялся, что оно
запачкается. Ладони у меня снова стали потеть.
Фон Кольвиц спросил:
- Вы уже бывали в министерстве?
Я ответил "нет" и стал ждать, о чем он еще спросит.
- Чем вы торгуете? Хлебом?
- И табаком, и мясом... Чем придется.
- А станками? Прокатом? Или, может быть, парашютным шелком?
- Это шутка?
- Нет, почему же... Просто хочу понять, что общего между вашим
"Трапезондом" и министерством экономики, занимающимся промышленностью.
Он уже и раньше ставил мне ловушки. С самого начала. Зубцы капканов
были неважно замаскированы, и мне доставляло удовольствие наблюдать, как,
захлопываясь, они захватывают воздух. Любой мальчишка в Софии мог ответить
на вопрос, где находится германское посольство и сколько в доме этажей. Моя
контора была в трех шагах от него - каждое утро, сворачивая с улицы
Патриарха Евтимия на улицу Графа Игнатиева, я имел счастье любоваться
угловым особняком в стиле бельведер. Куда труднее было припомнить внешность
его превосходительства посланника, но я припомнил, и капкан опять сработал
вхолостую.
После того как мы прикончили "Плиску", я отважился спросить фон
Кольвица, едет ли он только до границы или мы окажемся попутчиками до самого
Милана. Не то чтобы меня распирало любопытство, но надо же было знать, как