"Илья Ильич Азаров. Осажденная Одесса " - читать интересную книгу автора

руководству фашистской партией, перелетел на самолете из Аугсбурга в
Северную Англию. Вызывал недоумение тот факт, что ни немецкая, ни английская
противовоздушная оборона не мешали этому перелету. Возникали подозрения, не
было ли это попыткой Германии договориться с Англией о прекращении войны,
чтобы потом обрушиться на нас. И от того, что заправилы фашистской Германии
объясняли перелет Гесса его душевным расстройством, подозрения не
уменьшались. Ведь еще в 1940 году Гесс ездил в Мадрид для встречи с
британским послом и герцогом Виндзорским (бывшим английским королем,
проживавшим в Испании). Да и английское радио проговорилось тогда, что
конференция лейбористской партии, [8] обсуждавшая миссию Гесса, большинством
голосов отвергла переговоры с Германией. Поэтому заявлениям немецкой печати
о ненормальности Гесса никто не верил. Становилось совершенно очевидным, что
фашистская Германия хочет развязать себе руки на Западе, чтобы начать войну
против нас.
Когда перешли к разговору о предстоящем учении флота, я доложил о
задачах, поставленных перед нами.
Кулаков и Бондаренко указывали на большое значение предстоящего учения:
переход морем с высадкой на берег десанта силой до дивизии был не таким уж
частым событием в жизни флота, а в складывавшейся международной обстановке
приобретал особое значение.
Многим красноармейцам предстояло впервые попасть на корабли. Им нужно
было обжиться на корабле, уяснить необходимость строжайшей дисциплины и
порядка в условиях, когда подчас секунды решают успех или неудачу дела.
Кто мог предположить, что на этих же самых кораблях нам вскоре придется
прорываться сквозь кольцо блокады к осажденной Одессе и эти же самые
красноармейцы и командиры будут с благодарностью вспоминать последнее
учение, предотвратившее многие жертвы?


* * *

В кают-компании, в кубриках, на палубе завязывались дружеские беседы
моряков и армейцев. Флотские командиры сумели так расположить к себе
армейских, что со стороны казалось, будто они не сутки, а уже многие дни
вместе.
И здесь завязывались разговоры о возможности войны. Командиры и
политработники, ссылаясь на заверения Сталина и Ворошилова, высказывали
убеждение, что мы будем воевать только на территории того, кто поднимет
против нас оружие. Разве мог тогда кто-нибудь предугадать, что мы так трудно
начнем войну - отходом от границ, сдачей городов, иногда даже без серьезного
сопротивления, что нам придется проводить десантные операции, не имея
специальных десантных кораблей и высадочных средств? [9]
Во время учения 14 июня мы услышали сообщение ТАСС, которое удивило и
вызвало у многих недоуменные вопросы.
Мы только провели на кораблях работу по разъяснению агрессивных
намерений германского фашизма, призывали личный состав кораблей и частей к
повышению бдительности и боевой готовности. Сообщение ТАСС опровергало наши
доводы и сводило на нет всю проведенную работу: в нем говорилось, что
распространяемые иностранной, особенно английской, печатью слухи о близости
войны между СССР и Германией не имеют никаких оснований, так как Германия,