"Василий Ажаев. Вагон (Роман) " - читать интересную книгу автора

Подписывать ничего не пришлось. К следователю меня водили еще дважды и
больше не вызывали. Мои товарищи по несчастью посчитали это за благоприятный
признак.
- Отступился он от тебя. Теперь подержат немного для порядку и
отпустят. Ты верь нашему опыту, мы теперь мудрые.
Получилось по-иному, мудрые просчитались Долго не тревожили меня, очень
долго, целые две недели, и вдруг вызывают. Камера оживилась:
- Вот и все. Каюк твоей тюрьме, Митя.
- Готовьте, ребята, адреса и весточки на волю, Митя всех уважит.
Шел я длинными коридорами, счастливо думая: прощай, тюрьма, казенный
дом, прощай. Ввели в кабинет. Сидит важный дядя с ромбом на петлице,
предлагает ознакомиться с коротень-кой бумажкой. "Особое совещание НКВД.
Постановление по делу Промыслова Д. М. За антисо-ветскую пропаганду
приговорить к трем годам заключения в исправительно-трудовом лагере".
Все как во сне: прочел, что-то сказал. Дядя с ромбами попросил
расписаться, я помотал головой, отказался.
- Как хотите, обойдемся без автографа, только пометим: отказался.
Не помню, как шел обратно теми же коридорами, мимо бесчисленных
железных черных дверей. Вернулся в камеру. Мудрые, с опытом, вы
просчитались.
Никто из них ничего не спросил, увидели по лицу: парнишку осудили,
готов. Горя каждому хватает своего, но тут по камере прошел вздох.
- Мальчишку и то не пожалели.
Камера затихла, приуныла. Мой случай примеряли, наверное, к себе: если
ему три года, что ждет меня?
Кубенин подсел, обнял, заговорил - похоже, он был доволен.
- Видите, Митя, я оказался прав. Другого не могло быть. Ураган
озлобления идет по стра-не, он ведет счет тысячами, большими тысячами,
отдельный человек роли не играет, и для него исключения не делают. Вы не
горюйте, три года - пустяки. Пролетят, и вы быстренько вернетесь, как Овод,
только Овод, помнится, исчезал на целых десять лет.
Я стиснул зубы, попросил его замолчать, отстать от меня. Но Кубенин
продолжал, он ведь еще не высказался:
- Вернетесь в ореоле героя, девушки будут сходить с ума. Вернетесь
умным, хитрым, муд-рым, как Овод. Имейте в виду: тюрьма - лучшая школа. Как
Овод, вы будете мстить. Вы хорошо узнаете, что такое месть за страдания.
- Перестаньте! - заорал я, вскакивая и весь дрожа.- Перестаньте, вы,
подлая контра!
- Пожалуйста, перестану,- согласился он.-Я вас жалею, чудак, учу
уму-разуму. Вы пока глупенький. На таких воду возят. А насчет контры, так я
еще не осужденный, я просто подслед-ственный. А вы уже... официальная, так
сказать, контра.
Не сразу я понял ужас этого злого упрека, высказанного с улыбкой.
Упрека, от которого сразу начинаешь задыхаться. Упрека, на который не
знаешь, чем отвечать. Да, ты арестант, потом осужденный, потом заключенный в
лагере. И тебе нечего сказать в ответ.
- Митя, слушай сюда!
Надо мной стоял староста Иван Павлович. Он сказал Кубенину "Уйди к
черту!" и подсел ко мне. В руке у него был стакан, в другой маленький
кусочек круто посоленного хлеба.