"Анатолий Азольский. Афанасий (Производственный роман) " - читать интересную книгу автора

тянущейся к давно миновавшей поре плодоношения, увядающая кожа, блекнущие
глаза, походка грузновата, однако же - таится огонь, покрыт налетом серой
золы, но подуй - и вспыхнет, чего она и боится, потому рядится под старую
бабу, а если косметики употребить немного, если юбку чуть повыше... Но чтит
старое советское правило, которое нарушил Карасин там, на фабрике, отчего и
пришлось увольняться, презрел вековой принцип: на работе - ни с кем!
И в доме - тоже, к соседке не прикасайся! Для касаний и прочего есть
клиентки матери, эти ни одного мужчину не могли удерживать долго, да и не
хотели, но стараний проявляли много, тренировались на Афанасии, потому и
вера в нем была: все приемчики Овешниковой разгадает, спасется от мимолетных
провокаций. Помнился взгляд ее в подвале, когда спускалась она вниз,
проверяя сохранность из-под ее носа умыкнутого добра: взгляд тот выдавал все
виды сетей, которые она, паучиха, плела и растягивала на пути жертвы. Едва
Овешникова и кто-либо из мужчин оставались наедине, как намеком и толчком к
возможному обладанию ею становились эти пугливо-настороженные взгляды. Так
молоденькая лань, демонстрируя самцу бедра, постоянно подставляя их под его
глаза, будто в стыду мечется на опушке, чтоб заманить того в заросли, в
уединение...
Через неделю девять человек получили премию за косинус. Белкин покомкал
новенькие хрустящие купюры.
- Добром это не кончится, - процедил он. - Эта баба еще покажет себя.
О происхождении как с неба свалившихся денег говорил работягам так:
- Царь-батюшка, - палец направлялся в сторону кабинета Карасина, -
барщину заменил оброком, но недоимки все равно взыскивает.

8

Добром не кончилось, но не "баба" себя показала, а высокомерный и
глупый главк.
Овешникову же вдруг полюбили все - потому что на заводе произошло
грандиозное ЧП, но по вине главка, который спасения ради всю вину попытался
свалить на нее. Афанасий рычал по телефону, отбивая атаки любопытствующих.
Погиб человек на его подстанции, но громы рокотали над главком, министерские
молнии вонзались все в тот же главк, потому что умертвленным человеком
оказался опытный инженер, руководитель бригады, присланный главком для
выполнения задания особой технической важности. Меняли один из "тысячников",
трансформатор мощностью 1000 киловатт, которому стоять бы да стоять и
понижать напряжение до внутризаводского еще лет пять, если не больше, но
главку втемяшилась идея - испытать в деле плод технического прогресса,
"тысячник" нового поколения, проверить, как он работает параллельно с
действующим и той же мощности, отрапортовать и получить солидные премии.
Овешникова восстала: где угодно и что угодно проверяйте, но не на этом
заводе. Карасин молчал, но так молчал, что лучше к нему не подходить.
Главный инженер выжидал, не решаясь отказать напрямую, но все решила
секретарша, подложив директору аппетитную калмычку по имени Пампурция,
которая после ЧП исчезла, но в памяти рабочего класса осталась надолго: всех
выловленных милицией и на полгода отданных заводу для перевоспитания
проституток, - их, вовсе не калмычек, работяги стали отныне звать
"пампурциями".
Разжалованный "тысячник" был в полдень извлечен из камеры и увезен в