"Сергей Геннадьевич Бабаян. Свадьба " - читать интересную книгу автора

остролокотными худыми руками - и вообще более всего, черт меня подери,
похожую на хрестоматийную содержательницу (ладно, дочь содержательницы)
воровского притона, - глядя на такую его молодую жену, я отчетливо
осознавал: на этой свадьбе не было человека более ей чужого, чем Тузов... Но
нет, я ошибся, были. Вдруг - я их увидел...
Увидел еще и потому, что стол вдруг как будто упорядочился и затих -
только краснолицые, и то угасающе, еще воркотали что-то в своем углу. Рой
суетливых голов вокруг жениха и невесты распался - отхлынул к балкону...
Перед невестой (свидетельница, отодвинув поспешно стул, тоже отступила к
окну) стояли рука об руку немолодые мужчина и женщина. На вид им было
немногим за пятьдесят; мужчина - высокий, статный (что называется,
представительный), с темными волосами (лишь едва заметною паутиною плелась
седина), с породистым твердым лицом с тяжеловатым подбородком и энергичной
линией рта (уголки которого, впрочем, были крутым изломом опущены), одетый в
темно-синюю пиджачную пару на белой рубашке с синим же в темно-красную искру
галстуке, - стоял неподвижно и очень прямо и - спокойно и доброжелательно
(как-то безжизненно спокойно и доброжелательно) - смотрел на невесту.
Женщина - в шерстяном светло-сером костюме с двойной черно-белой оторочкой
бортов - уже сильно седела; волосы ее, высоко подвитые надо лбом, были
по-старомодному уложены сзади в плетенный толстыми жгутами пучок; ее
худощавое, очень правильное, с уже чуть обвисающей кожей лицо было густо
напудрено, но и под пудрой, казалось, проступали красные пятна; тонкие, с
уже полустершейся, морковного цвета помадой губы подрагивали в слабой, не
касавшейся глаз улыбке; руки она держала под грудью, обхвативши (а скорее,
напряженно схватив) одной тонкой кистью другую...
Конечно, это были родители Тузова. Алексей был неудавшейся копиею отца:
кое-где искаженной, кое-где незаконченной, - размытой, ослабленной,
обедненной неверным подбором красок... Даже странно, что я сразу их не
заметил.
Мать Тузова порывисто, как будто решившись, шагнула к невесте - и
обняла ее за плечи заметно подрагивающими руками. На ее правой кисти, рядом
с тонким обручальным кольцом (да: у невесты кольцо было шириной чуть не
больше диаметра), попыхивал разноцветными искрами крупный брильянт... Лицо
невесты вдруг изменилось: исчезла казалось перманентная - гуинпленовская -
улыбка, чуть опустились бесплотные дуги бровей, глаза помягчели - погасли
острые огоньки; она осторожно взяла свекровь своими красно-когтистыми руками
за локти и - не сухо, но бережно - поцеловала три раза крест-накрест. Мать
Тузова поцеловала ее один раз (както заметно было, что целоваться троекратно
ей не в привычку), ступила в сторону, влажно блестя глазами, - и подалась к
сыну, которого обхватила за шею и не разбирая места горячо поцеловала
несколько раз: Тузов моргал и часто гладил мать по плечу... Отец наклонился
к невесте, что-то сказал, улыбаясь одними губами, и коротко поцеловал ее в
щеку; невеста, потупясь, возвратила ему поцелуй (робкий, бесплотный; три
раза целовать не решилась; кроме того, он сразу же после первого
выпрямился - а он был много выше ее) и глядя чуть исподлобья осталась
стоять, теребя тонкими пальцами полупрозрачный рюш шемизетки... Сыну отец
коротко пожал руку - и одновременно потрепал его по плечу.
Поздравления кончились. (Родителей невесты я пока не нашел - не
определил по лицу; вероятно, они поздравили новобрачных вместе со всеми, в
гуще гостей. Впрочем, рядом со свидетелем сидела какая-то несколько