"Виталий Бабенко. Чикчарни (документально-фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

походил немало. В сущности, кроме Альтштадта, там смотреть 1 нечего.
Но сам Старый город очень красив. Великолепная Приютская церковь на
рыночной площади, старинная ратуша...
Аллан словно вздумал издеваться надо мной. Что ни фраза - то
чушь. Ратуша в Штутгарте никакая не старинная, а новая, современной
архитектуры, с часовой башней, представляющей собой сильно вытянутый
параллелепипед. А Штифтскирхе стоит не на Рыночной площади, а на
Шиллер-плац, по правую руку от бронзового Xиллера. На Рыночную площадь
выходит как раз ратуша...
Есть города - их очень много, - которые вовсе не оставляют в душе
ни малейшего следа. А иные западают в память в мельчайших деталях. К
таким принадлежит и Штутгарт - по крайней мере для меня. Я там пробыл
всего неделю в 1982 году, а помню так, словно вернулся оттуда вчера.
Жил конечно же не в "Графе Цеппелине", а в скромной гостинице "Пост" в
окраинном местечке Плининген. Местечко одновременно тихое и шумное.
Тихое - с точки зрения психологической: фахверковые бюргерские дома,
башенки со шпилями в германских предместьях всегда вызывают у меня
ощущение молчаливой замкнутости. А шумно было в самом прямом смысле:
по другую сторону автострады А8 - рукой подать - располагался
Штутгартский аэропорт. Если проехать по А8 километров двенадцать -
четырнадцать, можно было добраться до развилки Штутгарт - Вайхинген.
Туда мне, для собственного спокойствия, лучше было не соваться: в
Вайхингене располагается штаб-квартира всех видов вооруженных сил США
в Европе.
Перейдя через речку Керш, можно было от Плинингена пройти к
внушительному Гогенгеймскому дворцу, где располагается Немецкий
сельскохозяйственный музей. Впрочем, сельское хозяйство имело
минимальное отношение к моим занятиям. Каждый день я вставал в пять
утра и ехал через весь город на головной завод автомобильного концерна
"Даймлер-Бенц", где незадолго до того произошла крупная авария. Во
время пожара, причина которого так и осталась неизвестной, взорвалось
несколько цистерн с краской. Семь человек сгорели на месте, но самое
страшное заключалось в том, что взрыв выбросил облако сильноядовитого
газа, которое накрыло два цеха. Одна из цистерн была с новым типом
красителя - конечно же проверенным на токсичность и испытанным в
лабораторных условиях, - однако никто не предполагал, что смесь
продуктов горения разных красок может прореагировать и произвести на
свет смертоносное соединение, отличающееся стойкостью и длительностью
действия. Пятьдесят рабочих и служащих получили тяжелые отравления,
врачи боролись за их жизнь, а ситуация на заводе и в его окрестностях
несколько дней продолжала оставаться критической. Разумеется,
производство было остановлено, жителей ближайших кварталов пришлось
эвакуировать. В довершение всех несчастий в Музее Даймлер-Бенц в те
дни проходила встреча директоров европейских автомобильных компаний, и
несколько высокопоставленных лиц тоже оказались в больнице. Тут же
была создана международная комиссия, куда вошел к я.
В момент аварии я находился в Берлине. Получив известие о взрыве
на заводе "Даймлер-Бенц", я тут же вылетел в Штутгарт. Помех мне никто
не чинил: по счастью, в среде токсикологов я уже тогда пользовался
хорошей репутацией...