"Ричард Бах. Дар тому, кто рожден летать" - читать интересную книгу автора

Пфальце Германа Геринга.
Однажды мне пришлось сниматься на красном Фоккере в отвратительном
эпизоде, в котором англичанин сбивает одного из моих летчиков, а я ничего не
могу сделать. Потом - в сцене спасения Красным Бароном Вернера Восса - я
зашел сзади, чтобы отстрелить хвост английскому СЕ.
На следующий день я был Роем Брауном, который преследовал красный
Фоккер - триплан барона Фон Рихтгофена - и сбивал его в финальной сцене
картины.
Я попытался сформулировать это, выкарабкавшись из кабины по окончании
полета и сквозь неподвижность вечернего покоя волоча парашют к нашей
времянке:
- Я сбил Красного Барона.
Интересно, сколько пилотов может такое заявить?
- Эй, Крис, - сказал я.
Он был во времянке - лежал на своем месте.
- Эй, Крис, я сбил Красного Барона!
Он ответил - очень-очень язвительно он сказал:
- Хм.
И даже не открыл глаза.
Это означало:
- Ну и что? Это - всего лишь кино, причем картина категории "Б", и если
бы не сцены воздушных боев, я бы дома даже улицу поленился перейти, чтобы
посмотреть ее в кинотеатре.
И тут до меня вдруг дошло, что на настоящей войне все в точности так
же, как в нашем "понарошку". Пилоты участвуют в войне или в съемках фильма
вовсе не потому, что им нравится кровь, или секс, или второсортные сюжеты.
Летать - это гораздо важнее, чем сам фильм, - и гораздо важнее, чем сама
война.
Наверное, мне должно быть стыдно, но я скажу:
- И фильмов, и войн всегда будет достаточно для того, чтобы мужчины
могли вволю полетать на боевых самолетах.
Ведь сам я - один из тех, кто добровольно участвовал и в том, и в
другом. Но я верю - когда-нибудь, пусть через тысячу лет, нам удастся
наконец построить мир, в котором для жарких сражений останется одно-
единственное место - съемочная площадка, и режиссер будет во всю глотку
орать в микрофон передатчика:
- ДЫМ, ДАВАЙ ДЫМ!
Все, что для этого требуется - это наша воля, наше желание. Копии
МиГов, несколько древних Фантомов, бутафорские пушки, картонные ракеты: И
тогда через тысячу лет мы сможем, если очень захотим, снять несколько
поистине великолепных лент.





Молитвы


Кто-то когда-то сказал мне: