"Ричард Бах. Биплан" - читать интересную книгу автора

безжалостности укусов дождя, морозной прохлады высоты, моря лунного света,
что покоится на мягкой перине тумана, немигающих звезд, застывших
кристалликами в полночном небе.
И вот, биплан. Лучше ли он? Если Паркс летит чересчур медленно, то не
будет ни воя сирен, ни мигающих красных лампочек. Лишь подрагивание в ручке
управления, а затем он превращается в машину, не желающую, чтобы ею
управляли, внезапно вспомнившую, что она тяжелее воздуха. Нужно быть
внимательным и прислушиваться к подрагиванию ручки. Нужно смотреть из кабины
наружу, потому что там, снаружи, и есть полет - движение сквозь воздух и
познание его. Особенно познание его.
Навигация - это когда, надвинув очки на глаза, глядишь за борт, вниз,
сквозь вихрем несущийся ветер. Ага, железная дорога. Ага, пересекли реку. А
озеро? Тут должно быть озеро. Наверное, встречный ветер.
Непрерывное слежение за погодой. Облака сгущаются, растут, опускаются
на холмы. Косая стена дождя там, где раньше его не было и в помине. Что
делать, пилот, что будем делать? Может быть, по ту сторону холмов облака
станут реже, может, в них найдутся просветы. Но там, за холмами, облака
могут и опуститься прямо до уровня шероховатой травы и промочить ее насквозь
дождем. Холмы - зеленые могилы для тех самолетов и летчиков, которые
приняли неверное решение. Берегись холмов, когда тебя окутывает прохладная
серая дымка.
Решай, пилот. Приземлиться сейчас? Выбрать пастбище, которого мягко
коснутся колеса, и гарантию долгой жизни? Или устремиться туда, в серость?
Это и есть полет: принятие решений. И знание о том, что рано или поздно
самолет нужно будет привести к неподвижному отдыху.
Мы с Парксом поворачиваем на юг и летим вдоль атлантического побережья.
Берег широкий, твердый, пустынный. Над ним со свистом проносится ветер, с
пенным шумом разбиваются волны, кричат чайки, да рычит пролетающий мимо
самолет. Воздух пропитан солью, соленые брызги взлетают, пытаясь достать
колеса биплана. Тут целую сотню миль можно лететь беззаботно, касаясь
колесами верхушек волн, поскольку для старой летной осторожности - всегда
иметь возможность сделать безопасную вынужденную посадку, если остановится
двигатель, - имеется широкое ровное песчаное пространство справа по курсу.
Пилот не может чувствовать себя в большей безопасности, чем когда у него
неподалеку есть ровный участок земли. Ровная площадка равняется спокойствию,
отсутствию напряжения в любой ситуации. То ли откажет двигатель, то ли
попадется нисходящий поток, то ли, громыхая, прикатит гроза, - если
поблизости есть ровное поле, пилоту не о чем беспокоиться. Сделав круг,
сбросить высоту, немного приподнять нос, и вот уже для пилота вместе с его
самолетом наступило блаженное время, когда нет напряжения, когда не нужно
быть в постоянном движении. Летать над ровными площадками означает летать
без внутреннего напряжения, - и это самый свободный полет, который дано
испытать пилоту. И сейчас от горизонта до горизонта, насколько я могу видеть
вперед, тянется широкий ровный посадочный берег штата Северная Каролина.
Однако, что весьма странно, биплан чувствует себя как-то не так, словно
не рад тому, что он здесь. Все его существо наполнено нехорошим
предчувствием, настороженностью, которая превосходит даже уверенность от
присутствия рядом бесконечной береговой полосы. Что же не так? Да ну, просто
я к нему не привык, или он ко мне. На это потребуется время, нужно несколько
часов полетать вдоль берега и насладиться полетом сполна.