"Константин Сергеевич Бадигин. Чужие паруса" - читать интересную книгу автора

- Говори, в чем нужда! - икнув, спросил Окладников, тщетно стараясь
ухватить пальцами скользкий грибок.
- Деньги надобны. Ежели к завтрему англичанину Баку долг не представлю -
разор, долговой ямой купчишка грозит.
- Неужто так! А сколь должон?
- Пять тысяч, Еремей Панфилыч, - со вздохом ответил старик.
Всей душой ненавидел Окладников иноземцев. На его глазах разорялась
архангельское старозаветное купечество, уступая свое место и капиталы
пришельцам. Задумался он: "Деньги большие, однако и человек надежный. Не
дам аглицкому купчишке своего, природного купца разорить. Ежели друг другу
не подможем, дак они нас по одному всех в трубу пустят".
Но вдруг новая мысль осенила хозяина.
- Дам, выручу, Захар Силыч, - круто повернулся к гостю купец, - однако и
ты просьбишку уважь. - Купец налил себе еще чарку и жадно выпил.
- Спасибо, благодетель ты наш, - полез целоваться старик, - уважу, как
есть уважу. Ежели надоть, последнюю рубаху для тебя скину.
- На Василисе женись... старуха-то померла у тебя?
Лицо Захара Силыча вытянулось. Он растерянно заморгал глазами.
- Еремей Панфилыч, ты что, - шепотом спросил он, - в своем ли уме? Старик
уж я, семьдесят годков о рождестве стукнуло... Не могу. - Хмель как рукой
сняло. Побледнев еще больше, Захар Силыч поднялся из-за стола.
- Твое дело... А только подумай, - угрюмо сказал Окладников. - Да ты
посмотри девку-то, малина! На старости лет вот как утешит... Василиса, -
позвал он. Потупив глаза, вошла в горницу Василиса и стала у дверей.
- Смотри, краля какая, - прищурился купец, - тиха, скоропослушна, другой
такой в городе не сыщешь. Нут-ко, нут-ко, подь ближе.
Старик Лушников кинул быстрый взгляд на девицу и отвернулся.
- Не, не могу, от дочерей стыд, своих ведь невест дома четверо. Срам,
срам, Еремей Панфилыч. На людях как покажусь...
Василиса старалась вникнуть в слова, понять, о чем идет речь. Не поднимая
голову, нехотя она сделала несколько шагов. Ноздри ее тонкого носа
раздувались. Бурно вздымалась грудь.
- Чего морду воротишь? - занозисто крикнул старику Еремей Панфилыч. -
Пятьсот рублей за нее графу отдал. Да ты лучше смотри. Василиса, скинь
одежу-то, пусть жених как след товар смотрит... рубаху оставь. Иди, иди! -
строго прикрикнул он.
- Еремей Панфилыч, негоже мне... срамно... - Василиса заплакала. -
Пожалей, милости прошу.
- Ну, - перекосив рот, топнул ногой Окладников, - смотри! В момент чтобы.
- Он приподнялся и сжал кулаки.
Зарыдав, Василиса выбежала из горницы.
- По-хренцюзки лопочет девка, - сказал Окладников, тяжело опустившись на
лавку, - на музыке играет. - Он кивнул на новенькие клавикорды. - А бабу
завсегда в страхе держать надобно, - словно оправдываясь, добавил он.
- На што нам, Еремей Панфилыч, хренцюзкий, только бога гневить, - с
отчаянием ответил старик.- Нет, не можно мне, и жить осталось...
- Деньги-то у меня, - повел нахмуренной бровью Окладников. - А почему
пекусь - девку жалею, ласковая она, скромная. Да я жениться задумал, а
ежели жена в доме - ключнице невместно. Вот что, Захар Силыч, - он стукнул
волосатым кулаком о стол, - в приданое за девкой деньги даю. И чтоб завтра