"Константин Сергеевич Бадигин. На затонувшем корабле " - читать интересную книгу автора

он отличался, как говорили его друзья, твердостью духа, прекрасным здоровьем
и пунктуальностью Эммануила Канта.
Карманный фонарик вырвал из темноты часть кирпичной стены, нависшие над
головой мрачные своды. Профессор оказался в широком коридоре с потемневшими
от времени стенами. Судя по размеру и форме кирпича, по манере кладки,
подземелье сооружалось сотни лет назад.
Это не удивило профессора, замок возник не сразу: северное крыло
возводилось в пору процветания Тевтонского ордена. Немало воздвигнуто и
Альбрехтом Бранденбургским в шестнадцатом веке; кое-что подправляли позже и
другие владельцы замка.
Коридор заметно уклонялся вниз. Желтоватое пятнышко карманного фонаря
запрыгало по каменным ступеням. Осторожно ставя ноги, боясь поскользнуться,
профессор пошел по лестнице, своды подземелья скрывались в непроглядной
темноте. Всюду, куда доставал пучок желтоватых лучей, Хемпель видел
сводчатый потолок, незаметно переходящий в низкие кирпичные стены...
Ученый увлекся, как мальчишка, впервые забравшийся в таинственный
подвал соседского дома. Каждый кирпич, каждый обломок подвергался
тщательному осмотру. Вот только мешала дрожь в руках, саднила кожа, стертая
от непривычной работы ломом.
Дышать становилось труднее. По стенкам подземелья сочилась темная
слизь. Над головой, в лучах фонарика, искрились капли влаги. Профессор
почувствовал озноб, поежился, застегнул доверху пуговицы теплой охотничьей
куртки, из которой не вылезал в эту холодную зиму. Пройдя еще десяток шагов,
он увидел на стенах грибковую поросль, нежную и белую, пышно разросшуюся.
Вот еще несколько крутых ступенек вниз, и коридор расширяется, образуя
небольшую, почти квадратную комнату. Профессор медленно повел вокруг
фонариком. Из темноты выступил большой католический крест, упиравшийся
вершиной в нависшие своды. За крестом что-то темнело. Слегка задыхаясь в
спертом воздухе, Хемпель подошел ближе и, пораженный, остановился. Крест
оказался распятием в натуральную величину. Фигура Христа, вырезанная из
дерева рукой мастера, выразительно передавала страдание. Легкий налет пыли
смягчал резкость тонов - и это еще более оживляло статую.
Профессор, убежденный лютеранин, не признавал объемных религиозных
изображений. Он считал обожествление деревянных фигур идолопоклонством,
язычеством. Он не выносил ханжества католических священнослужителей,
презирал фиглярствующих отцов иезуитов и скептически относился к помпезности
богослужения в католических церквах. Но фигура на кресте заинтересовала его,
любителя древности, как произведение искусства.
За распятием на невысоком постаменте стоял гроб, крышка была сдвинута в
сторону. Когда-то гроб, видимо, был покрыт орденским знаменем. Сейчас от
знамени остались только истлевшие обрывки. Свет фонаря задержался на черепе,
обтянутом лоскутками кожи, с выдающимися надглазными выпуклостями и желтыми
кривыми зубами. На правой височной кости профессор заметил сквозную
продолговатую пробоину - след от удара топором.
Поверх медных доспехов лежала длинная рыжая борода. Челюсть подпиралась
рукоятью огромного меча. На сжатых суставах пальцев белела ссохшаяся кожа.
Собственно, только рыцарское снаряжение и напоминало о прежних формах
человеческого тела.
"Кем он был?" - спрашивал себя профессор.
История орденских времен, а особенно все, что относилось к прошлому