"Товий Баевский. Злоключения бывшего советского врача в Израиле (Скорая помощь - продолжение)" - читать интересную книгу автора

шейные вены раненого на глазах спадают, он розовеет. Успеваю еще проверить
пульс, но в этот момент амбуланс останавливается перед дверью приемника.
Тут нас уже ждут, шоковая комната готова -- Ицик позвонил с дороги и
предупредил о нашем прибытии. Раненый переходит под ответственность
хирургов, в момент его опутывают всякими датчиками и электродами, берут
анализы, подключают к кислороду. Доктор Карми, старший врач из
хирургического приемника, замечает иголку, до сих пор торчащую у раненого из
груди. "А это еще что? ", -- спрашивает он недовольно. Объясняю, что, судя
по клинике, у пациента был клапанный пневмоторакс, и после введения иглы его
состояние улучшилось. Карми бурчит "Ну, ну, знаем мы вас, работничков
Скорой. Вам бы только воткнуть всего побольше в клиента, а мне теперь
расхлебывай" Он двумя пальцами брезгливо берет иголку, вытаскивает ее и
бросает в контейнер для грязных шприцов. Потом оглядывается, замечает Илюшу-
второго дежурного хирурга, и говорит -- "Илия (так израильтяне произносят
имя Илья), иди сюда, тут ребята со Скорой тебя работой обеспечили. Схватили
человека, воткнули в него иголку. Теперь у него точно есть пневмоторакс, а
что до этого было -- Бог весть. Давай ставь ему теперь дренаж в плевру,
потом отправим на рентген, а дальше посмотрим что с ним делать". "Всегда
пожалуйста" -- довольно улыбается Илья. Карми поворачивается ко мне, видит
мое огорченное лицо и смягчается: "Да не огорчайся, шучу я. Ты молодец, все
сделал правильно. Даже если есть минимальное подозрение на клапанный
пневмоторакс -- нужно вставлять иголку. В крайнем случае, даже если ошибся
-- ничего страшного. А вот если не вставил, когда было нужно -- вот тогда
запросто можно потерять больного. Так что -- выношу тебе благодарность от
лица этого бомжа -- он сам, похоже, не скоро ее сможет выразить". Ицик,
слышавший наш разговор, похлопал меня по плечу, и сказал: "Эти хирурги
всегда нас стараются поддеть, не бери в голову. Я то видел, что раненый
ухудшается -- хотел тебе сказать, да ты уже сам все сделал".
Не торопясь, мы вернулись в машину и поехали на подстанцию. Я ушел в
свою комнату с большой надеждой, что на сегодня приключения кончились,
вызовов больше не будет. Время подходило к часу ночи, слегка перекусив, я
залег спать и быстро отрубился.
Не стоит и говорить, что поспать мне удалось не более получаса.
Последующие вызовы отличались разнообразием и шли один за другим: Молодой
мужчина с нарушением ритма сердца, наркоман в коме, старушка, едва дышащая
из-за тяжелого воспаления легких, снова авария, на этот раз с мотоциклистом.
Когда, наконец, все больные были благополучно доставлены в приемник, я
выглядел столь же помятым и хмурым, как Эдик вчера. Поспав около двух часов,
я под утро еще успел принять душ и выпить чашку кофе, что несколько улучшило
ситуацию. Дежурство на этот раз было средним -- не слишком легким, но и не
чересчур тяжелым.
Дождавшись прихода сменявшего меня врача, я поехал в больницу. У входа
в приемник мы опять столкнулись с Ромкой -- он выглядел не слишком бодро-
мрачная помятая физиономия, синие круги под глазами, тяжелые веки, сами по
себе опускающиеся на сонные глаза. Ему этой ночью досталось побольше, чем
мне. Мы обменялись бледными улыбками, и поплелись каждый в свое отделение,
чтобы бодро и радостно начать очередной трудовой день.

22/11/2000