"Николай Бахрошин. Марьинская Аномалия " - читать интересную книгу автора

сотрудникам оригинальный подарок в ознаменование трехлетнего юбилея
коммерческой деятельности. Заказал Самойлову составить для каждого
индивидуальный гороскоп. Так и пошло. Самойлов, теперь уже старец Яков, как
он именовал себя для солидности, составлял гороскопы для фирм, для банков,
для отдельных бизнесменов и даже для конкретных сделок. Бывший алкоголик
потолстел, приоделся, отрастил модные усы и бородку и ездил теперь по городу
в почти новом автомобиле ГАЗ-24-10. Попутно он вел в вечерней газете
астрологическую страничку, обзавелся несколькими учениками и поговаривал о
создании собственной новаторской магической школы.
Начинающееся благополучие подрубил на корню очередной финансовый
кризис. Когда стало нечем платить за квартиру, которую Самойлов снимал после
очередного развода, старец обиделся на всех и на все, три раза плюнул через
левое плечо, сел в свою "Волгу" и покатил на родину в Марьинск. Там ему в
наследство от матери остался добротный дом с газовым отоплением.
Возвращение в родной город не было триумфальным. Хотя старец Яков и
прикатил на родину на черной "Волге", с симпатичной ученицей на пассажирском
сиденье, всячески показывая, что лишь пресыщенность столичной жизнью
заставила его избрать для проживания это тихое место, соседи ему не очень
поверили.
Обосновавшись в Марьинске, старец Яков снова взялся за магическую
практику. Но результат оказался еще хуже. В отличие от продвинутого Нижнего
Новгорода марьинцы к магической помощи прибегать не привыкли. А за
единственный напечатанный гороскоп редакция марьинской газеты "Вперед"
рассчиталась талонами на 92-й бензин, и то через месяц. В конце концов
старец Яков достал из шкафа свой диплом и устроился на прокорм души в
среднюю школу №2. Директор школы, тоже из институтских знакомых, дал ему
уроки черчения и труда, пообещав в перспективе еще и литературу.
Жил тихо до отвращения. Симпатичная ученица сбежала от него через
месяц. От досады Самойлов сошелся с бывшей местной красавицей,
врачом-педиатром Вероникой Савельевной, которая воцарилась в его
родительских апартаментах и активно взялась за хозяйство. Теперь Самойлов
был занят разработкой сложнейшей интриги с целью выселить деловую Веронику
Савельевну обратно в ее однокомнатную хрущевку, а самому вплотную заняться
молоденькой учительницей математики Надеждой Павловной. На открытую
конфронтацию с врачом-педиатром Самойлов, хлебнув жесткости ее характера, не
решался.
Несколько раз Яков подкатывал к Веронике Савельевне с разговорами о
том, что двум в общем-то немолодым людям ни в коем случае не стоит
торопиться с принятием жизненно важных решений. Непросто все, ох как
непросто. Если, выходит дело, встретились два одиночества, то это отнюдь не
значит, что их совместный костер у дороги разгорится и запылает. Сколько
обратных случаев, не перечесть просто. Встретились, пожили, потом разошлись,
это и есть жизнь, это и есть диалектические законы во всем их разнообразии.
Вероника Савельевна такой диалектики знать откровенно не хотела.
Смотрела на него все понимающими, жгучими глазами бывшей красавицы и,
подчеркивая интонации, отвечала ему, что от добра добра не ищут. Или он ее
больше не любит, в упор спрашивала она?
Крыть было нечем. Самойлов тут же принимался уверять Веронику
Савельевну, что она его не так поняла, что вообще речь не о них. Просто к
слову пришлось.