"Николай Бахрошин. Марьинская Аномалия " - читать интересную книгу автора

* * *

До Марьинска запыленная "Волга" ФСБ добралась только на исходе третьего
дня пути, когда все события в городе уже закончились.
За долгую дорогу Аня пришла к выводу о русском подобии Бермудского
треугольника. Не зря же говорят - марьинская аномалия. Трошкин отстаивал
идею искривления пространства, а полковник, блистая физическими формулами,
рассказал о наложении временных измерений. Оказалось, в далеком прошлом он
учился на физика-теоретика. Генерал Кабзюк свое мнение не высказывал. Но
было видно, что ему тоже есть что сказать.
- Много я в свое время народу положил в землю, ох много, - пару раз
повторил он глухо, словно бы для себя.
Когда впереди вдруг показались низкие, покосившиеся домишки окраины
города, опытный чекист майор Трошкин готов был упасть головой на руль и
зарыдать от счастья. Младшая по званию Аня, девчонка совсем, не смогла
сдержать радостных возгласов. У генерала и полковника был такой вид, будто
бы они готовы к ней присоединиться, несмотря на весь прошлый опыт
оперативной работы.
Потом выяснилось, что матерый шпион Петрович уже сбежал от обалдевшей
местной милиции. Те отговаривались от московского начальства каким-то
вздором о кикиморах, змей-горынычах и черных до неприличия людях. Столичное
начальство, к удивлению самих милиционеров, слушало всех внимательно и даже
не перебивало.
Вечером, умываясь перед сном, майор Трошкин обнаружил у себя в шевелюре
первые седые волосы. Но, как оказалось, главные неприятности для него только
начинались.
Потом, когда прошло уже много времени, Трошкин часто вспоминал свою
злополучную встречу на бензоколонке с бомжом-разведчиком, которого он не
только отпустил своими руками, но и откровенно послал куда подальше. Глядя
из окна нового кабинета на неприветливые, но не лишенные своеобразной
суровой красоты берега моря Лаптевых, век бы их не видеть, капитан, бывший
майор, часто застывал над служебными документами и протяжно вздыхал.
Составляя очередную справку о политических настроениях среди оленеводов
Крайнего Севера, Трошкин сызнова переживал, как отпустил врага Родины своими
руками, подвело, обмануло его чутье чекиста. И как генерал Кабзюк потом не
стал по этому поводу выбирать выражения, а воспользовался своими обычными,
проверенными в боях. А сам, между прочим, в это время в сидел в салоне и
даже не трепыхнулся. Нашли, словом, крайнего. Именно тогда в его документы
просачивались специфические выражения поднадзорных оленеводов, вроде
"мало-мало", "совсем беда, однако" или "бачка, водка давай". За что ему
регулярно выговаривали из областного управления.

Глава 6

В столичном аэропорту Шереметьево-2 было прохладно. Несмотря на
удушающую жару снаружи, кондиционеры вполне справлялись. Хоть и пишут
теперь, что здание аэропорта морально устарело еще до его постройки, дядя
Сидор в нем никакой моральной старости не замечал. Скорее, наоборот. Ему
здесь все нравилось. Все наше и как будто уже не наше, как будто до желанной
заграницы уже рукой подать, вот сразу за летным полем она и начнется. А ведь