"Рафаил Бахтамов. Там, за чертой горизонта (Главы из повести)" - читать интересную книгу автора

- Что там экранолет, - протянул он. - Обыкновенный автомобиль на
газовой подушке. Вот двигатель... А это по вашей специальности.
- Ой, Шек!
- А почему, собственно, Эрик? Ах, да, забыл, что вы в состоянии отдыха.
Кажется, у них это так называется...
Гордин покачал головой:
- Дело не в отдыхе. А почему вы так говорите о врачах? Вы их не любите?
- Напротив, очень люблю. И охотно слушаю - когда болен. Но когда
здоров... Вы можете объяснить: почему со всеми спорят - с инженерами, с
физиками, с археологами, - только не с врачами. Почему?
- Не знаю. А кто вам мешает спорить?
- Бесполезно. - Шек пожал плечами. - У них Хант.
- Спорят не с людьми, со взглядами.
- Вы не знаете Ханта. Если вы завтра предложите новую теорию
минус-поля, он посидит ночь, и к утру от теории останутся рожки да ножки.
Интересно, что вы тогда скажете!
- Спасибо.
Шек рассмеялся:
- Ловко. Ну, а если теория правильна и дело лишь в неумении доказать?
Гордин не ответил. Шек хороший парень и фантазер. Инженеры против
врачей? Чепуха! Карантин кончился, это важно. Свобода.
Шек молчит, умница. Молчат стволы, слитые в бесконечный
коричнево-зеленый коридор. Бесшумно (к ровному негромкому гулу он привык)
скользит машина. Это и есть свобода - ветер, деревья, дорога. И человек, с
которым можно помолчать.
Двигатель охнул, замолк. Машина осела и, найдя опору, закачалась на
резиновых катках.
Гордин осмотрелся. Просека уперлась в поляну, дальше пути не было.
Машина зашла в тупик. Вслух он это не сказал, чтобы не обидеть Шека. А Шек
не двигался, сидел, смотрел вверх. На темной коре дерева отчетливо выделялся
белый четырехугольник таблички. Не той, на которой писали во времена
фараонов. Обыкновенной, канцелярской.
Не очень доверяя себе, Гордин прочел ее дважды. Черным по белому,
каллиграфическим почерком на табличке было написано: "Без дела не
беспокоить. Надоело".
- Я поставил бы в конце восклицательный знак.
Шек ответил меланхолически:
- Бут Дерри не нуждается в знаках. Для тех, кто с ним встречался,
вполне достаточно слов.
- Давайте разворачиваться.
- А поговорить с ним не хотите? Дерри стоит того.
- Очень может быть. Но у меня к нему ничего нет. Никаких дел.
Шек улыбнулся:
- Неважно, вы сами дело. К тому же нас привела сюда судьба. А с судьбой
не спорят.
- Ладно, - сказал он. - А кто этот Бут Дерри? Хотя бы по специальности?
- Учитель. Нет, не учитель с большой буквы. Школьный учитель истории.
Снаружи дом выглядел необычно. Внизу - массивный шестиугольник
неправильной формы, а верх легкий - молочно-белая, почти прозрачная
пластмасса. Смысл тут, во всяком случае, был. Нижний этаж занимала