"Григорий Бакланов. Свет вечерний (Рассказы)" - читать интересную книгу автораНиколай Иванович вышел на площадку встретить Полину, - показать, что вот
вышел сам. С кошелками, свертками родственники подымались снизу, выражения лиц радостные, что пустили, а у многих заранее тревога: что там ждет? И среди них увидел Полину раньше, чем она увидала его. Вся наклоненная вперед, чтобы легче подыматься по ступеням, она спешила, немолодая, никому уже, кроме него, не нужная в жизни. И тут она увидала его, лицо дрогнуло испуганно: - Ты? Зачем же ты вышел? - Вот заново учусь ходить. Мимо них проходили родственники больных (кто с надеждой, кто с бедой) и к ним в отделение, и выше по лестнице. И они постеснялись поцеловаться. Он вообще последнее время немного стеснялся ее: он уже настроился на худшее, она с ним вместе пережила это, а получилось - вроде как бы смалодушничал он раньше времени. После всех ранений он был как та изношенная машина, которую лучше не трогать, пока она еще ходит сама. Тронул - и окажется, что ни одна часть в ней уже не годна, каждую пора заменить, но в человеке не все заменяется. - Пойдем в столовую, у нас в палате окна моют,- сказал он, по привычке пытаясь взять кошелку у нее из рук. Она не позволила. За пластиковыми столами, которые вытирают мокрой тряпкой, уже сидели парами, говорили тихо, распаковывали передачи: больничные свидания. Они тоже сели друг против друга. - Здравствуй,-сказала Полина, освещая его лицо грустным и счастливым взглядом своих глаз. Выцветшие, они снова были сейчас синие.- Дай отдышусь, - А зачем спешишь? Правильно Глеб Сергеевич говорит: сообщат. Не звонят - значит, хорошо все. - Разве я спешу? Ноги сами спешат. Пока в метро едешь, пока в автобусе... А уж от автобуса... Такой он долгий, путь этот, кажется!.. Ну вот, отдышалась.- И начала выгружать кошелки.-Кто сегодня на кухне дежурит? Пойду разогрею. С цветной капустой сварила, ты любишь. Я сегодня и Глебу Сергеевичу тоже принесла, на вас двоих. Ему как-то сказать надо, чтоб не разволновать: у Фаины Евсеевны давление подскочило, просила меня. Мы с ней телефонами обменялись. Знаешь, когда беда общая... - Посиди,- сказал он. Полина взглянула на него несмело. Последнее время он все хмурился, как чужой. - Я лучше разогрею, а когда ты будешь есть, я и посижу. - Успеешь. Не спеши. Рука ее лежала на столе. И подчиняясь внезапному чувству, он положил на нее свою ладонь. У Полины благодарно повлажнели глаза Так они сидели некоторое время. Гордый сокол воспарял над ними на стене. Его держал на ватном рукаве халата охотник в рыжьей лисьей шапке. Давно он так его держал: кто-то из больных в благодарность за исцеление написал маслом на холсте скуластого охотника в полосатом халате и сокола на рукаве, и теперь все это, снабженное жестяным инвентарным номером, числилось как больничное имущество. - Пойду,- сказала Полина и улыбнулась ему. И понесла на кухню банку с супом и ковшик эмалированный, а он смотрел ей вслед. Когда получен был анализ после операции - посылали куда-то, дол го |
|
|