"Дмитрий Михайлович Балашов. Отречение (Роман) (Государи московские; 6)" - читать интересную книгу автора

сердцем! По слову Христа о любви к ближнему своему. Он подчас и ворог тебе
паче недруга. ближний-то, а все-таки ближний, свой, и без любви обоюдной
не станет ни страны, ни державы, ни самого племени русского...


ГЛАВА 8

Бояре разошлись. Дмитрий прошел в изложню. Холоп стянул с князя
сапоги, принял опашень, золотой чеканный пояс и дорогой зипун шелковой
парчи. Князь надел полотняный домашний сарафан, бархатные сапожки. Подошел
к рукомою, взял кусок татарского мыла, холоп слил ему воду на руки.
Умывшись, князь отпустил холопа и стал было на молитву, но вдруг
резко поднялся с колен, прошел узким переходом, стукнул в дверь соседнего
покоя.
- Войди! - отозвался брат, словно сам ждал прихода Дмитрия.
Андрей сидел за аналоем на высоком резном креслице с подлокотниками,
в одном исподнем, накинув на плеча легкий, куньего меха опашень, и читал
по-гречески "Хронику" Никиты Хониата. Колеблемый круг свечного света
выхватывал из темноты его лицо в раме густой бороды и копну повитых
сединою волос. Рука с долгими перстами, с серебряным перстнем на
безымянном пальце, которой Андрей переворачивал твердые пергаменные
страницы, казалась рукою не мужа битвы, но почти монашескою. И весь он,
ежели бы не богатый опашень сверх долгой полотняной белой рубахи, скупо
вышитой по вороту синим и черным шелком, напоминал монаха в келье
монастыря.
Дмитрий подозрительно оглядел углы, ища, нет ли лишних ушей. Но
Андрей был один. Брат показал глазами на второе такое же креслице, и
Дмитрий сел, свалился, уронив руки и ссутулив плечи, мрачный ликом в
колеблемом свете свечи, почти старый, похожий на отца в его последние
годы.
- Что ж, ты полагаешь, москвичи воспользуют оплошкою моей и вновь
захотят вернуть великий стол? Кому? Младенцу Дмитрию?
- Владыко Алексий меня беспокоит! - вымолвил негромко Андрей.
- Алексий меня венчал на владимирский стол! - Дмитрий выпрямил стан,
заносчиво задрал бороду.
- Видишь... - Андрей не глядел на брата, задумчиво отколупывал желтый
воск, скатывал ароматные шарики, которые тут же снова давил в пальцах,
прилепляя к кованому серебряному свечнику. - Видишь, летом московиту было
не до того! Вернулся князь Всеволод из Литвы...
- Да, да! И Василий Кашинский вернул ему тверскую треть! И Роман
приезжал в Тверь! И получил дары и церковное серебро, яко надлежит
митрополиту русскому, от Всеволода с Михаилом!
- Но епископ Федор не похотел встречи с ним! - возразил Андрей. - Тот
самый Федор, который когда-то поддерживал Всеволода! Алексий медлит. Но он
укрепляет церковную власть! Ставит епископов. Нынче вот Великому Нову
Городу владыку рукоположил! А ты, получивши суд по Новогородской волости,
с чего начал? Великий князь володимерский! - Андрей поднял тяжелый
укоризненный взор.
- Что же я должен был содеять, по-твоему?! Не послушать хана?
- Почто? Послушать, выслушать, заверить, обещать, одарить... И отай