"Джеймс Баллард. Похищенный Леонардо" - читать интересную книгу автора

синем костюме, сидел в кресле, окруженный агентами Второго Бюро. Все они
выглядели усталыми и удрученными; отныне они вынуждены были ежечасно
проверять целые дюжины ложных звонков. Позади, словно суд присяжных,
успевший признать их виновными, сурово восседала группа следователей
Лондонского страхового агентства Ллойда и Гарантийного треста Моргана в
Нью-Йорке. Две сотни дельцов и агентов, утонувших в позолоченных креслах в
зале, являли собой, видимо, для контраста, оживленную компанию людей,
трещавших без умолку и пускавших в качестве пробных шаров самые
разнообразные версии.
После краткой информации о ходе расследования, произнесенной
замогильным голосом, инспектор Карно, словно покоряясь судьбе, представил
сидевшего рядом с ним дородного голландца, суперинтенданта Юргенса из бюро
Интерпола в Гааге, а затем попросил господина Опоста Пекара, помощника
директора Лувра, детально описать кражу. Но тот просто подтвердил, что
система безопасности в Лувре абсолютно надежна. Я заметил, что Пекар так до
конца и не сумел поверить в то, что картина похищена.
- В паркете около картины находятся датчики сигнализации, которые
включаются после закрытия музея, как и система инфракрасного излучения. К
тому же бронзовую раму просто невозможно сдвинуть с места без
предварительных работ - она наглухо вмонтирована в стену...
Я смотрел на репродукции картины в натуральную величину, укрепленные
позади трибуны. Одна из них показывала оборотную сторону дубовой панели с
ее шестью алюминиевыми ребрами, точками для электроцепи и многочисленными
надписями мелом, сделанными за долгие годы сотрудниками музейной
лаборатории. Репродукции были выполнены, когда картину снимали для
реставрации, и после града вопросов выяснилось, что работа была завершена
за два дня до кражи.
После этой новости атмосфера на совещании резко изменилась. Разговоры
тут же прекратились, разноцветные шелковые носовые платки вернулись в
нагрудные карманы. Я слегка подтолкнул Жоржа локтем:
- Это все объясняет. Ясно, что картина исчезла, когда находилась в
лаборатории, где средства безопасности гораздо примитивней.
И снова возник гул голосов. И снова две сотни носов стали
принюхиваться, почуяв след. Итак, картина все же была украдена. Награда для
удачливого сыщика (если не орден Почетного легиона и не рыцарское звание,
то, по крайней мере, освобождение от всех подоходных налогов и расположение
закона) засияла перед аудиторией, подобно солнцу.
Однако на обратном пути Жорж пребывал в унынии.
- И все же картину украли именно из галереи, -сказал он задумчиво. -
Я сам видел ее там как раз за двенадцать часов до пропажи. - Он взял меня
за руку и крепко сжал. - Мы найдем картину, Чарлз, во славу Нортсби и
галереи Норманд. Но, видит Бог, дело это гораздо сложнее, чем они думают...
Так начались поиски утраченного Леонардо. Я вернулся в Лондон уже
следующим утром, но мы с Жоржем продолжали перезваниваться. Поначалу мы,
как добросовестные ищейки, просто принюхивались и прислушивались. В
наполненных аукционных залах и галереях мы ловили любое случайно оброненное
слово, которое могло бы дать ключ к раскрытию тайны. Мы не жалели сил:
каждый музей, каждый владелец третьесортного Рубенса или Рафаэля был поднят
на ноги нашими звонками. При толике везения наша сеть могла бы прихватить
какого-нибудь косвенного соучастника кражи: например, на рынке появилась бы