"Джеймс Баллард. Фабрика грез Unlimited" - читать интересную книгу автора

Вокруг меня собирались люди, обескураженная паства. Мое присутствие
добавляло им растерянности. Они бы предпочли, чтобы я куда-нибудь улетел.
Может быть, они чувствуют в моем мозгу вывернутые перспективы, заточившие
меня в этом городишке?
Подняв забинтованные кулаки, я прошел сквозь толпу к дверям церкви,
взял тяжелый дверной молоток и трижды им ударил. Меня раздражали эти робкие
люди в безукоризненно отглаженных костюмах и платьицах с цветочками, бесила
их вежливая религия. Меня подмывало сорвать двери с петель, загнать эту
публику в церковь, рассадить их по скамейкам и не выпускать, чтобы смотрели
как я святотатствую и похабничаю - мараю кровью со своих ладоней их
кровоточивого Христа, заголяюсь, мочусь в купель, да что угодно, лишь бы
стряхнуть с них эту робость, научить их яростному, безудержному ужасу.
Мне хотелось крикнуть им: "Здесь, в Шеппертоне, собираются птицы,
сказочные химеры, с которыми не сравнится ничто, вымечтанное на ваших
киностудиях!"
Я указал на глупышей, круживших вокруг шпиля:
- Птицы! Вы их видите?
Пока они пятились от меня, протискиваясь среди могил, я увидел, что
около паперти между булыжников появилась совершенно необычная
растительность, словно вызванная к жизни моими следами. Меня плотно
обступали агрессивные, фута в два высотой растения с ланцетовидными листьями
и крупными цветами в виде удлиненных, цвета спермы с кровью рожков.
Я махал руками прихожанам, стоявшим в нерешительности, с молитвенниками
в руках и кислыми минами на физиономиях, я хотел послать их собирать эти
цветы, но теперь они смотрели не на меня, а на распахнутую дверь
священнического домика, на отца Уингейта, невозмутимо курившего сигарету.
Вместо сутаны на нем были соломенная шляпа и легкая цветастая рубашка -
наряд биржевого брокера, начинающего свой отпуск и не совсем еще сжившегося
с мыслью, что перед ним целый месяц свободы. Не обращая внимания на сразу
заулыбавшихся, замахавших молитвенниками прихожан, он шагнул через порог и
запер за собою дверь.
А затем взглянул на меня. Сильный, высокий лоб отца Уингейта собрался в
хмурые складки, словно некое чрезвычайное событие пошатнуло его веру в
окружающий мир - неоперабельный рак у одного из ближайших друзей или смерть
любимой племянницы. Я почти был готов поверить, что Уингейт в своей
озабоченности начисто забыл, что он и есть священник этого прихода и
ожидает, что службу проведу я.
В небе снова замелькали чайки. Предводительствуемые глупышами, они
осадили церковь: тяжелые крылья били по колокольне, пытаясь сорвать с
циферблата последние цифры, положить конец былому времени Шеппертона.
Полужидкий помет валился на надгробья, звонко шлепал по крышам машин;
прихожане дрогнули и отступили к плавательному бассейну.
- Отец Уингейт! - крикнул отставной защитник родины. - Может, вам
помочь?
Священник словно не слышал, его волевое лицо казалось усталым и
осунувшимся. Чайки визжали и пикировали, стремясь закрепить свой успех;
после недолгих колебаний прихожане бросились врассыпную.
Когда исчез последний из них, отец Уингейт оторвался наконец от своего
домика и зашагал к церкви. Глубоко затянувшись, он уронил окурок между могил
и кивнул мне самым будничным образом.