"Джеймс Баллард. Фабрика грез Unlimited" - читать интересную книгу автора

Сент-Клауд - симпатичную, но малость тронутую врачиху, в которой все яснее
проглядывало что-то ведьмовское. Я решил смешаться с толпой послеполуденных
домашних хозяек и сесть на первый же автобус, идущий к аэропорту.
Я поймал себя на том, что в голос смеюсь над самим собой, - мой
недолгий полет завершился двойным фиаско. Добро бы я только потерпел аварию
и чуть не угробился; в довершение всех радостей немногие свидетели этого
происшествия, пытавшиеся, судя по всему, меня спасти, твердо вбили себе в
голову, что я умер. Убежденность в моей смерти служила - пусть и диким,
бредовым способом - удовлетворению некоей потребности, связанной, по всей
видимости, с их бесцветным прозябанием в этом удушающе стерильном городке:
каждый, угодивший в его лапы, бессознательно объявлялся мертвым.
Думая о Мириам (мне хотелось бы показать ей, какой я мертвый, посеять
ребенка между этими скромными бедрышками), я миновал памятник жертвам войны
и открытый плавательный бассейн. Центр города состоял из супермаркета и
торгового молла, многоэтажного гаража и автозаправочной станции. Шеппертон,
известный мне прежде только своими киностудиями, представлял собою общее
место "сабурбии",* олицетворенную безликость. Молоденькие мамаши таскали
малолетних отпрысков по вечному маршруту, состоявшему из автоматической
прачечной, супермаркета и молла, заправляли свои машины на автозаправке. Они
любовались на себя в витринах магазина бытовой техники, демонстрируя свои
стандартно прекрасные тела телевизорам и стиральным машинам, словно вступая
с ними в тайную связь.
______________
* От англ. suburb - пригород.

Глядя на этот богатый ассортимент грудей и бедер, я ни на мгновение не
забывал о своем влечении, возбужденном аварией, психованной врачихой и
слепой девочкой. Все мои чувства предельно обострились - запахи сталкивались
в воздухе, витрины сверкали и резали глаза безумными красками. Я двигался
среди этих юных женщин с органом почти на полном взводе, ежесекундно готовый
взгромоздиться на кого-нибудь из них среди пирамид стирального порошка и
бесплатных образцов косметики.
Небо над головой разгорелось, омыв благопристойные крыши текучим, как
северное сияние, светом, преобразив главную улицу тоскливого пригорода в
аллею дворцов и храмов. Головокружение и тошнота заставили меня прислониться
к дереву. Я знал, что иллюзия скоро пройдет, и пытался решить, нужно ли
остановить уличное движение и предупредить этих жвачно-задумчивых женщин,
что они скоро будут уничтожены вместе со своими чадами. Я начинал привлекать
внимание. Группа подростков остановилась и глазела, как я промаргиваюсь и
судорожно сжимаю кулаки. Они смеялись над моим гротескным нарядом, над
кладбищенским черным костюмом и веселенькими кроссовками.
- Блейк, подождите меня! - донеслось через головы издевательски
хихикающих молокососов. Отец Уингейт шел ко мне с другой стороны улицы,
тормозя машины властными взмахами руки; залитая призрачным, режущим глаза
светом лысина сверкала, как начищенная каска. Он шуганул юнцов, а затем
вперился в меня глазами, гневно и озабоченно, словно проклинал
обстоятельства, вынудившие его прийти на помощь антисоциальной, потенциально
опасной личности.
- Блейк, куда вы смотрите? Блейк!..
Спасаясь от этого странного света и этого странного священника, я