"Джеймс Боллард. Тысяча грез Стеллависты" - читать интересную книгу автора

Токио, маленький диктатор, пучеглазый, с тяжелой челюстью и нездоровым
блеском в глазах (должно быть, страдал болезнью щитовидной железы). А затем
фотографии, сделанные уже здесь, в Красных Песках, в 70-е годы. Его
появление в замкнутом мирке кинознаменитостей было подобно вторжению акулы в
аквариум с золотыми рыбками. Но одно бесспорно - он был выдающимся
архитектором, автором знаменитых проектов, сильная и целеустремленная
личность, несмотря на свой необузданный нрав.
Для нас с Фэй, удрученных собственными размолвками, присутствие тени
Ванден-Стара лишь сгустило атмосферу до грозовой тучи, и это не сулило
ничего хорошего. Как мне ни хотелось вернуть дух прежних беззаботных дней
этого киногородка, мне это не удавалось. Мое раздражение росло и накаляло
еще больше грозовую обстановку. Серьезным недостатком психотропных домов
является фактор резонанса. Люди с диаметрально противоположными характерами
в конце концов довольно быстро налаживают и стабилизируют свои отношения.
Эхо непременно отвечает на каждый новый звуковой импульс. Но если люди схожи
между собой, взаимодействуют как бы на одной волне, в одном диапазоне, они
взаимоусиливают друг друга, укрепляются в своих качествах, им остается лишь
приспосабливаться друг к другу, как кому удобно. Вскоре я заметил в себе
черты характера Ванден-Стара, а также и то, что мое усиливающееся
раздражение и недовольство Фэй вызывает все большую неприязнь дома.
Лишь потом, значительно позднее, я понял, что, по сути, обращался с Фэй
так, как Ванден-Стар обращался с Глорией Тремэйн. Таким образом, мы шаг за
шагом повторяли их трагические отношения, которые могли привести к столь же
страшной развязке.

* * *

Фэй мгновенно почувствовала, что атмосфера изменилась.
- Что произошло с нашими жильцами, Говард? - насмешливо спросила она
меня за обедом. Призрак не проявляет к тебе интереса? Дух не хочет или плоть
слаба?
- Кто знает? - раздраженно ответил я. - Это тебя надо благодарить. Ты
порядком постаралась, чтобы все здесь расстроить.
Я обвел глазами столовую, надеясь, что где-нибудь уловлю хотя бы
признак присутствия Глории, но она исчезла.
Фэй вышла в кухню, а я сидел, тупо уставясь в недоеденный салат. Вдруг
ло моего слуха донеслось чуть различимое журчанье в стене за моей спиной,
серебристая струйка сверкнула и тут же исчезла, едва я повернул голову. Я
напрасно пытался удержать ее. Первое эхо Глории с тех пор, как начались наши
размолвки с Фэй! Вот снова легкое движение воздуха, когда я поднялся, чтобы
пройти в спальню, где плакала Фэй.
Но Фэй ушла в ванную. Когда я нашел ее там, я уже явственно ощутил
тревогу, которая напслняла дом. Тревога была женской, она была ответом на
слезы Фэй. И тревога не рассеивалась. Она как эхо моего раздражения,
вызывающее ответный отклик Ванден-Стара, продолжала висеть в воздухе. Я шел
вслед за нею по комнатам, а она уже затаилась под потолком, не собираясь
покидать дом.
Возвращаясь снова в гостиную, я понял, что дом следит за мной, словно
раненый зверь.
Два дня спустя на Фэй было совершено покушение.