"Георгий Балл. Вверх за тишиной (сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

- Извини, забыл пригласить тебя, - и он сделал долгую паузу, - сесть в
кресло.
Леня чуть опустился, но тут же вскочил:
- Дайте мне бумагу, немедленно, дайте мне бумагу.
- Пожалуйста, а вот и старинный "Паркер".
"Прошу уволить меня" - написал Касаткин и твердо спросил:
- Какое сегодня число?
- На календаре, - в голосе шефа теперь была деловая сухость.
Леня облегченно вздохнул:
- Все!
- Одну минутку, - шеф вытащил чековую книжку, заполнил и расписался.
Возьми.
- Что это?
- Посмотри на сумму. Ты плохо выглядишь. Не болен ли?
- Болен.
- Ну вот, в любом банке, и поезжай отдохнуть, полечись.
Леня взял чек и разорвал. Шеф будто не заметил, он не смотрел на
Касаткина. Заново заполнил чековую книжку.
- С Третьяковкой ведь не договоришься.
Голос его звучал как сквозь толстое стекло.
- Поезжай на Мадейру, или на Багамы, или куда захочешь. Ты теперь
богатый человек. Очень. Можешь открыть свой офис. Протри глаза, Гарик, и
посмотри на цифры. Последний твой шанс. Другой суммы не будет. В общем,
дальнейшее меня не интересует.
Касаткин держал в руке чек.
- Мы больше никогда не увидимся, и на даче тоже. Ну ты все понял? Моя
машина заедет без пятнадцати три.
Касаткин ничего не сказал в отделе. Молча собрал несколько своих бумаг,
сунул в сумку и пошел к двери.
Дома он быстро разделся, лег в кровать. Он закрыл глаза, пытаясь
уснуть. Потом вскочил. Схватил брюки. Вытащил бумажку шефа, его визитную
карточку. На ней был чернилами нарисован маленький домик. Из окошка домика
выглядывал зайчик. А внизу четким почерком: "Спасибо".
- Спасибо, - повторил Леня. И еще, - спаси - бо, спаси Бог.
"А, ну да, - думал Касаткин, - это по-древнему - спаси Бог".
У него начинался сильный жар.
- Спаси Бог... спаси Бог... спаси Бог, - повторял Леня уже в бреду, как
молился.
Он полз по колокольнозвонкой земле, хватая руками пучки травы, цепляясь
за корни, за колючие ветки. Он не понимал, вверх или вниз ползет, его слепил
внутренний огонь, сквозь которые проглядывали злобные рожи. Колючки рвали
ему грудь. А он полз и полз.
Не обращал внимания на рожи, и в нем все громче, все колокольнее звенел
свет, хоронивший страх. Рожи исчезли. И отдаленно, но все отчетливее,
выпуклее, в нем набухала радость. Он засмеялся. И не заметил, когда потная
подушка затихла, и он спокойно заснул, отдыхая душой.

Новая звезда

Кузнечик проснулся весь в поту. Откинул одеяло. Желтым глазом смотрела