"Георгий Балл. Вверх за тишиной (сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

своя цель.
Собачий ряд. "Питомник "Алгиз" продает щенков немецких овчарок". За
железной загородкой американский бульдог, накрытый от холода пятнистой
шкурой. Вся в медалях европейская овчарка.
Туркин высматривал на рынке карлицу в меховой ушанке. На ее груди, из
теплых отворотов шубки выглядывала остроносая морда таксы. Если ему
встречалась карлица, значит, в торговле будет удача. Туркин приходил к
щенкам русской европейской лайки из питомника Русь. Покупать лаек он не
собирался, а номер телефона запомнил: 3774132.
Шел и в ряды к птицам. В высоком стеклянном колпаке сидел говорящий
попугай Ара. Туркин смотрел на желтую грудь попугая и думал о Тамаре. В
стеклянной закрытой клетке с подогревом обнявшись сидели две обезьянки. Вася
смотрел на них и снова думал о Тамаре.
Покупатели у Васи были, в основном, дети разных возрастов. Его товар
был двух видов. В маленькой железной клетке, закутанной в голубое больничное
одеяло, - американские тараканы.
- Вы решили приобрести животных для развлечения? Или вы, молодые люди,
видите в этих особах не так уж далекое будущее? Люди вымрут как мамонты, а
тараканы останутся, - Туркин не поднимал глаза на стоящих перед ним. - Но
мы, молодые люди, будем надеяться на лучшее.
Туркин и дальше бы умно, как ему казалось, рассуждал, но мороз не
щадил. Распинал лицо, и особенно нос Туркина, до самой крайности, до
красно-фиолетового цвета. Ветром простегнутое пальто заставляло Васю
буквально покачиваться, даже несколько подпрыгивать, иногда столь высоко,
что он сгустившейся туманностью повисал в воздухе.
И оттуда он с завистью наблюдал, как совсем недалеко, за железными
загородками, прямо на земле вольготно возлежали в шикарных своих шубах
королевские пудели. Сильные огромные доги, тупорылые желтые бульдоги и
боксеры с грудью, увешанной медалями, как генералы и маршалы, принимали
парад. Напротив, в свободных позах, кошки и котята с мягкой шерстью. Свое
страшное оружие, когти, спрятали. Сиамцы, с черными ушками и голубыми
глазами. Смотрят далеким взором на все происходящее. В глазах небо и море.
К середине дня толкотня на Птичьем рынке достигла своей высшей точки.
- Люди добрые, порасступитесь, не дайте погибнуть животине, - кричала
старуха, неизвестно как попавшая сюда. Одной рукой она опиралась на кривую
палку, а другой тянула за веревку козу с впалыми боками и смертными
китайскими глазами.
В своем стеклянном колпаке Ара картаво откликнулся:
- Люди добрые... люди добрые... люди добрые... люди добрые...
Мороз усиливался. Под тяжестью беспощадных колес мороза Василий боялся
потерять образ Тамары. Побелевшие губы плотно сжались. Но у Туркина
накопился мощный энергетический заряд, что можно назвать любовью к Тамаре,
или притяжением тел с теплым морским простором одеял и неистребимым запахом
женского влагалища, мочи, йода, засохшего кала.
- Итак, молодые люди, - говорил Василий Туркин, с трудом разжимая
побелевшие от мороза губы. - Вы хотите ближе ознакомиться с товаром?
Потерпите несколько, - и он замерзшей рукой лез в карман пальто, и появлялся
круглый фонарик. Открывал край одеяла на клетке и светил туда фонариком.
Лица ребят приникали к светлому отверстию.
- Они крылаты, - шепотом, как интимнейшую тайну, сообщал Василий.