"Георгий Балл. Вверх за тишиной (сборник рассказов)" - читать интересную книгу автора

Девушка молча глядела без всякого испуга.
- Как тебя зовут?
Из открытой двери несло холодом и снегом. Вася пошел закрывать дверь, и
в спину его ударила подушка.
Он оглянулся. Девушки не было видно. Ладно, никуда не убежишь. Вася
закрыл дверь. То ли это был еще сон, то ли знал, что так будет.
Из сумки достал врезной замок. Достал стамеску, молоток, аккуратно
примерил. И врезал новый замок. Проверил. Ключи положил в карман. Потом взял
байковое одеяло и набил изнутри, чтобы утеплить дверь.
В подвале была еще одна дверь. Туркин лез к ней через сугробы из одеял
и матрасов. Взял гвозди и заколотил вторую дверь. Стал стаскивать в угол
матрасы и одеяла. Он как бы забыл про девушку. Она не показывалась.
Потом зубилом пробил дыру в полу. Вдоль подвала тянулись горячие трубы.
И было жарко. За трубами он нашел несколько железных листов и рядом штук
пятнадцать кирпичей. Все это время он чувствовал, что за ним наблюдают.
- Ангела не упусти, - вспомнил бабкины слова. И услышал тихий смех
сзади. Быстро обернулся. Никого не было.
- Эй! - крикнул Вася. - Я сделал для тебя туалет. - Сгодится?
Закрыл отверстие железом, а сверху положил кирпич.
- Очень хорошо, - услышал Вася. - А то у меня в подвале сильно воняет.
- Я знаю, где ты прячешься. Там, где горы одеял, будет у нас одеялово
море.
- Море, - засмеялась она своим особым легким смехом.
- Моя бабушка сказала, что ангел привел меня сюда. Меня зовут Вася
Туркин. А тебя?
- Тамара.
- Ты грузинка? Была такая грузинская царица Тамара.
Она опять засмеялась.
- Я не грузинка, не ангел, а просто Тамара. Про море мне понравилось.
Мы ведь будем с тобой как муж и жена до самой смерти.
- До смерти далеко.
- Вася, - она произнесла имя, как бы привыкая. - Вася, плыви ко мне,
ныряй скорей... Вася... Вася...а...а... - звала она, будто он был далеко.
Ее крик задохнулся в забурлившем море из одеял с запахом мочи, пятнами
йода и запекшейся крови.
Они будто знали друг друга еще до рождения.
Но потом он все-таки с усилием вынырнул, кинулся к своей сумке. Вытащил
бутылку водки. И ринулся опять в море одеял.
Передавая бутылку друг другу, пили жадно. Их пир вдвоем. Пустая
бутылка. Вася поднял ее над головой. Ловил ртом последние капли. Гудел, как
в трубу. Отбросил. И то, что долгими годами томилось в них ожиданием,
открылось близостью.
Красная помада, которой она красила губы, исчертила щеки, легла
засохшими каналами. И все это могло происходить не здесь, в больничном
подвале, а хоть на Марсе, куда люди только собирались перебраться и наладить
там жизнь.
Каждое воскресенье Туркин появлялся на Птичьем рынке в своем ряду. У
него, как и у многих здесь, был за спиной рюкзак с клетками внутри. В
феврале Москву зацепило сильнейшим морозом.
Прежде чем встать в свой ряд, Туркин любил обходить рынок. У него была