"Сергей Балмасов. Иностранный легион " - читать интересную книгу автора

был в состоянии даже их прочесть - проспал всю ночь, как убитый. Сегодня
утром, проснувшись, - кровавый кошмар прошел - опомнился: думаю обо всем
пережитом за последние пять дней; душа начинает успокаиваться, прочел твои
письма. Уже за несколько дней раньше мы знали, что наши четыре батальона
волонтеров первыми выступают в бой. В последний день мы были готовы. В
субботу вечером мы ушли занимать позицию в 1-й линии. В 7 часов утра, в
воскресенье 9 мая, заговорила наша артиллерия, несколько сотен пушек били с
3 до 10 часов, и вдруг замолкла. Наши четыре батальона вдруг выскочили из
траншей и бросились к немецким траншеям. Их пулеметы и артиллерия осыпали
нас огнем, но через 10 минут мы уже были в их траншеях. Тут я видел сотни
бледных людей, бросивших ружья на землю. Они кричали: "Друзья, друзья, не
убивайте нас!" Мы перескочили через их траншею и мчались дальше, к
следующей. На нас все сыпался огонь. Мы достигли 2-й траншеи и, не
останавливаясь, бросились к 3-й, т. к. их было всего 3 линии. Но из 3-й они
уже не стреляли, а сотнями выскакивали и бросались удирать. А мы гнали их и
осыпали градом пуль. Я видел, как они падают убитые, словно мухи - поле было
усеяно трупами. Я как-то два раза упал, зацепившись за них, но каждый раз
поднимался и бежал дальше. Наскочил на одного немецкого офицера, лейтенанта,
раненого, который держал в руке револьвер и продолжал стрелять по нас. Я
только успел ударить его ружьем по голове, вырвать у него револьвер и сам
упал без чувств - больше не было сил бежать. Так я лежал пару минут. Один
товарищ хотел перевернуть меня, посмотреть, жив ли я. Открыв глаза, я увидел
впереди меня, как наши продолжают сражаться уже около одного большого
городка, где немцы укрепились. Я первый раз оглянулся назад, опомнившись, и
бросился к городку. Через час нами была взята половина этого городка,
несколько пушек, больше тысячи пленных: они выскакивали из окопов, из
погребов и отдали нам в руки этот городок, Каренси. А направо наши также
сражались, и уже был взят второй городок, Нейвилль. На помощь нам пришли
зуавы и тирайеры. Все это продолжалось полтора часа, мы прошли 5 километров
в глубину и 7 в ширину. Легионеры рвутся дальше, но возможности этого
сделать не было, т. к. наши соседи по правой и левой стороне продвинулись
всего на 2 километра, и мы очутились в огне с трех сторон. Офицеры наши
почти все пали, полная анархия. Мы начали укрепляться и ждать немецкой
контратаки. Все принялись за работу, копают ямы, где бы можно было укрыться
от снарядов. Наступает ночь. У кого чего нет, то снимают с мертвых или
раненых. В 8 часов вечера немцы нам устраивают концерт шрапнелью, снаряды
крупного калибра сыпались на нас, как дождь, но из нас никто не тронулся с
места. Это продолжалось 2 часа - с 8 до 10. Пушки замолкли, а их пехота
двинулась на нас густыми цепями, но мы открыли такой огонь, что они
бросились обратно и оставили на поле боя сотни убитых и раненых. Всю ночь мы
продолжали стрелять, ружья наши были красными. К утру немцы опять атаковали
нас, но каждый раз бывали отбиты. Так тянулось 9, 10, 11 и 12 числа. Я кушал
траву, думая, что умру от жажды. Но 12-го ночью нас заменили другие войска,
и мы были убраны с поля битвы. Вот когда я вернулся обратно, то увидел сотни
мертвых немцев, но и немало наших тоже, нас осталась половина, но 80 %
потерь легионеров приходилось на раненых. Теперь мы находимся в 15
километрах от поля битвы. Вчера увидел газету от 14-го числа, и там имеется
статья о нашем бое и сказано, что за 7 месяцев битвы ни немецкая, ни
французская армии не показали такого жестокого боя, подобно тому, как бились
четыре наших батальона. Но не говорят, что это были мы, волонтеры! Сегодня у