"Оноре Де Бальзак. Пьеретта" - читать интересную книгу автора

- Мадемуазель прекрасно знает, за что я на нее сержусь. Я даю ей
время подумать и прийти к какому-либо решению, прежде нежели расскажу обо
всем тебе; я слишком добра к ней, она этого не стоит.
Пьеретта смотрела в окно на площадь, чтобы не видеть страшных глаз
двоюродной сестры.
- Но она меня не слушает, словно я обращаюсь не к ней, а к этой
сахарнице! Однако у нее тонкий слух, недаром же она с верхнего этажа
отвечает тому, кто стой г внизу. Она изрядно испорчена, твоя воспитанница!
Так развращена, что и рассказать невозможно, и не жди ты от нее ничего
хорошего - слышишь, Рогрон?
- В чем же она так сильно провинилась? - спросил Рогрон у сестры.
- Подумать только! В ее годы! Раненько же она начинает! - крикнула в
бешенстве старая дева.
Чтобы овладеть собой, Пьеретта принялась убирать со стола, она не
знала, как себя держать. Хотя подобные сцены и не были для нее редкостью,
она до сих пор не могла к ним привыкнуть. Она совершила, видимо, какое-то
преступление, если кузина так разгневалась. Она все думала, в какое
бешенство пришла бы Сильвия, узнав, что она разговаривала с Бриго. Его бы
отняли у нее - не иначе! Тысяча тревожных мыслей молнией пронеслась в
мозгу этой маленькой рабыни, и она решила хранить упорное молчание о
случае, который не вызывал в ней упреков совести. Ей пришлось выслушать
так много резких и суровых слов, так много обидных намеков, что, выйдя на
кухню, она почувствовала нервные спазмы в желудке, и у нее началась
ужасная рвота. Просить о помощи она не посмела, ибо отнюдь не была
уверена, что ей чем-либо помогут. Она вернулась смертельно бледная в
столовую, сказала, что плохо себя чувствует и, держась за перила, стала с
трудом взбираться к себе по лестнице, чтобы лечь в постель, - ей казалось,
что настал ее последний час. "Бедный Бриго!" - думала она.
- Она захворала, - сказал Рогрон.
- Захворала? Она? Это просто фокусы! - умышленно громко, чтобы быть
услышанной, ответила Сильвия. - Нынче утром, небось, она не была больна!
Этот последний удар окончательно сразил Пьеретту, она легла в
постель, обливаясь слезами и моля бога взять ее из этого мира.
Уже с месяц, как Рогрону не приходилось больше относить Гуро газету
"Конститюсьонель"; полковник предупредительнейшим образом сам являлся за
нею, беседовал с Рогроном и уводил его гулять, если погода была хороша.
Уверенная, что увидит полковника и сможет его расспросить, Сильвия
постаралась одеться по-кокетливее. В представлении старой девы кокетливо
одеться - значило нарядиться в зеленое платье, желтую кашемировую шаль с
красной каймой и белую шляпу с жиденькими серыми перьями. К тому времени,
когда должен был явиться полковник, Сильвия засела в гостиной, задержав
там брата, которого заставила остаться в халате и домашних туфлях.
- Прекрасная погода, полковник, - сказал Рогрон, заслышав грузную
поступь Гуро, - но я еще не одет; сестра хотела было уйти, а я должен был
стеречь дом; подождите меня.
Рогрон оставил Сильвию наедине с полковником.
- Куда это вы собрались? Вы так прелестно одеты, - промолвил Гуро,
заметив на длинном рябоватом лице старой девы какое-то торжественное
выражение.
- Я хотела было выйти из дому, но девочка нездорова, и мне пришлось