"Оноре де Бальзак. Поиски Абсолюта" - читать интересную книгу автора

предположение, что работы родственника сулят удачу. То он видел в Маргарите
Клаас инфанту, к которой и приблизиться нельзя простому нотариусу, то считал
ее бедной девушкой, которая была бы чрезвычайно счастлива его предложением.
Он был простодушным провинциалом, истым фламандцем, даже не лишенным чувства
преданности и доброты; но его наивный эгоизм не давал этим достоинствам
развиться в полную меру, а некоторые смешные черты портили его. Г-жа Клаас
вдруг вспомнила, каким сухим тоном разговаривал с ней нотариус на паперти
св. Петра, и заметила, как от одной ее фразы изменилось все его обращение;
она догадалась о его замыслах и внимательно взглядывала на дочь, желая
прочесть в ее душе, что та думает о кузене,- однако, кроме полнейшего
безразличия, ничего в ней не приметила. Некоторое время разговор вращался
около городских новостей, потом хозяин дома спустился из своей спальни,
откуда, к невыразимому удовольствию жены, уже несколько минут как доносился
скрип сапог по паркету. В этом скрипе угадывалась походка, какая бывает у
человека молодого и подвижного, она возвещала о полном преображении, и г-жа
Клаас так нетерпеливо ожидала прихода мужа, что едва уняла дрожь, когда он
стал спускаться с лестницы. Валтасар вскоре появился в модном тогда костюме.
На нем были до блеска начищенные сапоги с отворотами, позволявшие видеть
верхнюю часть белых шелковых чулок, панталоны из синего казимира с золотыми
пуговицами, белый, в цветочках, жилет и синий фрак. Он побрился, причесал
волосы, надушил голову, обстриг ногти и вымыл руки с такой тщательностью,
что для тех, кто недавно его видел, показался неузнаваемым. Дети его, жена и
нотариус вместо полубезумного старика увидали сорокалетнего мужчину, на лице
у которого была написана обаятельная приветливость и любезность. Худоба и
впалые щеки, изобличавшие усталость и страдания, придавали ему, казалось,
даже особую приятность.
- Здравствуйте, Пьеркен,- сказал Валтасар Клаас. Вновь став отцом и
мужем, химик взял младшего своего сына с колен жены и стал его подкидывать в
воздух.
- Посмотрите на этого малыша,- сказал он нотариусу.- При виде этого
прелестного существа не возникает ли у вас желание жениться? Поверьте, мой
милый, семейные радости могут во всем утешить. Гоп-ля! Гоп-ля! -
приговаривал он, высоко поднимая Жана и опуская его на землю.- Гоп-ля!
Ребенок заливался смехом, то взлетая к потолку, то опускаясь до пола.
Мать отвернулась, чтобы не выдать душевного волнения, вызванного в ней этой
игрою, казалось бы, такой простой, но представлявшей для нее целый домашний
переворот.
- Посмотрим, что ты за человек,- сказал Валтасар, ставя сына на паркет
и бросаясь в кресло. Ребенок подбежал к отцу, его привлекал блеск золотых
пуговиц, украшавших панталоны над отворотами сапог.
- Ах ты, малыш! - сказал отец, обнимая его.- Настоящий Клаас, молодец!
Ну, Габриэль, как поживает дядюшка Морильон? - сказал он старшему сыну,
трепля его за ухо.- Доблестно одолеваешь переводы с латинского и на
латинский? Собаку съел в математике?
Потом Валтасар поднялся, подошел к Пьеркену и сказал с присущей ему
приветливой вежливостью:
- Дорогой мой, у вас, вероятно, есть ко мне дела? - Затем взял его под
руку и увлек в сад, добавив: - Взгляните на мои тюльпаны...
Госпожа Клаас проводила мужа глазами и не могла сдержать радости, видя,
что он опять молод и приветлив, что он опять стал самим собою; она поднялась