"Оноре де Бальзак. Луи Ламбер" - читать интересную книгу автора

никогда не расстанемся!

В 1823 году я ехал из Парижа в Турень на дилижансе. В Мере кондуктор
посадил пассажира до Блуа. Введя его в ту часть повозки, где находился я, он
шутливо сказал: "Вам здесь никто не помешает, господин Лефевр!"
Действительно, я был один.
Услышав это имя, увидев совершенно седого старика, который казался по
крайней мере восьмидесятилетним, я совершенно естественно подумал о дяде
Ламбера. После нескольких окольных вопросов я понял, что не ошибся. Добрый
старик только что окончил сбор винограда в Мере и возвращался в Блуа. Я
тотчас спросил у него о моем прежнем "фезане". При первом же вопросе лицо
старого ораториена, и без того серьезное и суровое, как лицо много
перестрадавшего солдата, помрачнело и потемнело; морщины на лбу слегка
углубились; он сжал губы, искоса поглядел на меня и спросил:
- Так вы не встречались с ним после коллежа?
- По чести говоря, нет, - ответил я. - Но мы оба одинаково виноваты,
если забыли друг о друге. Вы же знаете, что молодые люди, покинув школьную
скамью, ведут жизнь, настолько полную страстей и приключений, что им
необходимо встретиться, чтобы понять, до какой степени они все еще любят
друг друга. Все же иногда возникает в душе воспоминание детства, и,
оказывается, невозможно забыть все, в особенности если дружба была такой
тесной, как у меня и Ламбера. Нас даже прозвали "Поэт и Пифагор".
Я ему назвал свое имя; но как только он его услышал, его лицо еще
больше помрачнело.
- Значит, вы не знаете его истории? - продолжал он. - Мой бедный
племянник должен был жениться на самой богатой наследнице в Блуа; но
накануне свадьбы он сошел с ума.
- Ламбер сошел с ума? - ошеломленно воскликнул я. - Каким образом? Ни у
кого из тех, кого мне доводилось встречать, не было такой богатой памяти,
такого блестяще организованного ума, такой проницательности суждений! Мощный
дух, быть может, немного слишком увлеченный мистикой; но самое благородное
сердце в мире. С ним, значит, случилось нечто совсем необыкновенное?
- Я вижу, что вы его хорошо знали, - сказал мне добряк.
От Мера до Блуа мы говорили о моем бедном товарище. Пришлось делать
большие отклонения в сторону от основной нити событий, чтобы ознакомиться с
некоторыми частностями, которые я уже сообщил читателю, чтобы факты из жизни
моего друга предстали в той последовательности, которая может придать им
интерес. Я рассказал дяде о наших тайных исследованиях, о том, что, в
сущности, занимало его племянника; потом старик рассказал мне о событиях,
происшедших в жизни Ламбера с тех пор, как мы расстались. По словам
господина Лефевра, у Ламбера появились некоторые признаки безумия еще до его
женитьбы; но эти признаки не отличались от тех, какие встречаются у всех
страстно влюбленных, а мне они показались еще менее характерными, когда я
узнал силу его страсти к мадмуазель де Вилльнуа. В провинции, где идеи
возникают редко, человек, полный новых мыслей, находящийся во власти одной
системы, вроде Луи, мог прослыть самое меньшее чудаком. Его язык должен был
удивлять тем более, чем реже он высказывался. Он говорил: "Этот человек не
моего неба" - в тех случаях, когда другие говорили: "С ним каши не сваришь".
У каждого талантливого человека есть свои особые выражения. Чем глубже
гений, тем резче странности, определяющие разные ступени оригинальности. В